Ли Куан Ю

Почти в 15 тысячах км к востоку от Турции и всего в 136 км к северу от экватора, на другом конце Азиатского континента находится Сингапур. Город-остров, который еще полвека назад представлял собой почти что «селение у океана», а сегодня вызывает изумление и восхищение не только своими небоскребами, транснациональными компаниями и банками, а, прежде всего, волей и стремлением народа к успеху и процветанию.

Сингапур-младенец, Сингапур-отрок, Сингапур-юноша. Так характеризуют местные жители этапы становления и превращения маленького колониального порта в одного из азиатских экономических драконов.

Целая армада кораблей ожидает своей разгрузки в порту Сингапура — одного из крупнейших в мире. Аэропорт Чанга, находящийся в предместье города, заполнен современными лайнерами и кишит людьми. Сегодня он признан лучшим в мире и занимает четвертое место по объему пассажирских перевозок. Более семи миллионов туристов со всего мира ежегодно стекаются в Сингапур, чтобы собственными глазами увидеть «чудо-остров». Двадцать пять процентов валового национального дохода Сингапур получает от туризма.

Это существенное добавление к тому, что трехмиллионный Сингапур сегодня является прежде всего финансовым, транспортным, торговым центром мира и азиатской «Силиконовой долиной».

Одна из самых маленьких стран на карте мира является гигантом своего региона и одним из мировых экономических лидеров. Когда-то никто не мог даже представить, что это возможно, тем более в окружении более мощных соседей. Всего лишь несколько лет назад перед самой маленькой страной региона стояли две, казалось, неподъемные задачи — создание собственной государственности и развитие экономики.

Сегодня все трудности уже преодолены, и облик современного Сингапура красноречиво говорит об этом. Конечно, процветание страны стало возможным благодаря самоотверженному труду народа Сингапура.

Но есть в его истории человек, без которого нынешний успех был бы невозможен. Этот человек — Ли Куан Ю, «архитектор» сингапурского чуда.

Сегодня это один из самых уважаемых в мире политиков. Лидеров, подобно ему, создавших и поднявших государство практически «с нуля», в мировой истории немного. Редко случается, чтобы создание и развитие страны зависели от воли и ума одного человека. Для этого нужны особые исторические условия и особый талант политика. Но в случае с Сингапуром все сложилось именно так. Лидер повел за собой народ, и на карте мира появилось государство, с которым считаются самые сильные державы.

Возникновение Сингапура во многих чертах типично для поселений периода колониальных завоеваний Британской империи. Вначале это был один из морских форпостов Англии, затем быстро развивающийся город, благодаря расположению на пересечении торговых путей, и, наконец, независимое сильное государство со сложными поисками своего места в мире.

В XIV веке Сингапур, известный тогда как Темасека, был голым островом и представлял собой базу пиратов, грабивших торговые пути в Юго-Восточной Азии. По малайской легенде, суматранский принц встретил на острове льва, и это предзнаменование побудило его основать здесь город Сингапур, что и означает «Город Льва».

Современная история острова берет начало с XIX века и связана с именем губернатора Явы сэра Стэмфорда Раффлза, которому было поручено основать поселение в Риау вместе с полковником Уильямом Фаркахаром, бывшим правителем Малакки. 29 января 1819 года Раффлз высадился на острове Сингапур. У местных правителей он добился согласия основать поселение. Фаркахар учредил беспошлинный торговый порт и воспользовался своим влиянием, чтобы привлечь торговцев с Малакки. Уже в мае того же года Сингапур представлял собой быстро растущий город. К 1821 году население Сингапура составляло 5 тысяч человек. С этого момента началось его развитие.

Примерно с 1860 года в результате открытия Суэцкого канала Сингапур приобретает значение крупного порта для судов, курсирующих между Европой и Восточной Азией. Портовый статус стал для Сингапура одним из главных источников прибыли. Население прибавлялось, и его благополучие росло с каждым годом. За период с 1874 по 1913 год торговый оборот города вырос в восемь раз. Одновременно Сингапур активно привлекал мигрантов: растущему городу требовалась рабочая сила.

Новейшая история Сингапура отмечена мрачным периодом японской оккупации во время Второй мировой войны. Стратегическое положение города привлекло к нему взоры японцев, и, несмотря на все усилия британцев, «Крепость Сингапур» была сдана противнику. В феврале 1942 года город был захвачен и за время войны практически полностью разрушен. Силы Британии были оттянуты на другие фронты, поэтому японцам удалось завоевать Сингапур и всю Малайзию всего лишь за два месяца. Японцы переименовали город в Сионан-то, что означает «Свет юга». Оккупация принесла в богатый прежде город экономические трудности. Торговля замерла, цены резко пошли вверх, началась инфляция.

Японская оккупация длилась три с половиной года, и после войны англичане вернулись практически в другую страну. За период оккупации, а также благодаря активным действиям коммунистов в Сингапуре зародилось национальное движение. Народ требовал самоопределения.

Рост национального самосознания был характерен для всей Азии послевоенного периода. Это было время острой борьбы за независимость и за новый политический курс. Основными действующими лицами были колониальные власти, националисты и коммунисты, поддерживаемые Китаем. В 1948 году коммунисты предприняли даже попытку захватить власть в Малайзии и Сингапуре силой. Основное население Сингапура — китайцы — жестоко притеснялось японцами во время оккупации. Поэтому неудивительно, что движение сопротивления оккупантам возглавила Малайская коммунистическая партия, большинство членов которой были китайцы.

Британцы также понимали, что период колониального правления идет к концу, и искали пути сохранения своего присутствия через органы управления, которые были бы удобными как для местного населения, так и для экономических интересов метрополии. Так возник Малайзийский союз. Штаты и колонии были консолидированы в одно государство и управлялись губернатором из Куала-Лумпура. Это было эклектичное объединение нескольких народов, и, как следствие, стали неизбежны трения на национальной почве. Одним из последствий войны стало изменение политического курса в отношении представителей других народов, в частности, практиковалась политика «только для малайцев» при приеме на работу в государственные учреждения.

Перед Сингапуром и Малайзией стояла задача построения собственной государственности. Но план, предложенный для Малайзии, не вполне подходил Сингапуру, так как Британия хотела сохранить свое присутствие в этом городе. Сингапур стал штаб- квартирой британского управления в регионе во главе с лордом Маунтбаттеном. Переходный этап обретения независимости проходил в сложных условиях. Малайская компартия в 1948 году покинула открытую политику и стала на путь партизанской войны за «национальное освобождение», которую она вела на протяжении двенадцати лет.

В 1950-е годы Сингапур обрел конституцию, по которой он получил возможность избирать законодательное собрание. Принцип управления Сингапуром с тех пор так и сохраняет на себе влияние британской модели с партиями, формирующими парламент.

Одной из них была Партия Народного Действия (ПНД), которой руководил Ли Куан Ю. Это было его первое появление в большой политике. На выборах 1955 года ПНД получила три места в законодательном собрании и начала бороться за продвижение своей политики. Молодая партия имела также и свои проблемы, характерные для того периода неопределенности. Самой главной из них была расколотость на фракции — антикоммунистов и радикальных коммунистов.

Конфликт внутри партии привел даже к тому, что в 1957 году радикальная фракция захватила контроль над центральным комитетом партии и отстранила Ли Куан Ю и его сторонников. Но, к счастью, по закону о внутренней безопасности, пять членов нового комитета были арестованы как коммунисты, и Ли быстро вернул себе контроль над партией.

Постепенно британская администрация пришла к решению дать Сингапуру полное самоуправление, и уже на выборах 1959 года ПНД заняла 48 из 51 места в парламенте и получила возможность формировать кабинет.

Тем временем в Малайе проходили бурные процессы формирования нового государства. Получив в 1957 году независимость, страна шла к построению новой системы отношений между ее составными частями. В 1961 году премьер-министр Тунку Абдул Рахман предложил партнерство между Малайей, Сингапуром и Борнео с целью создания Федерации Малайзия. ПНД и Ли Куан Ю поддержали эту идею, и в 1963 году федерация была создана. В том же году ПНД снова завоевала большинство на выборах.

В составе федерации Сингапур обладал достаточной самостоятельностью, контролируя финансы, трудовые отношения и образование. За центром оставались внешняя политика, внутренняя безопасность и оборона. Но в то же время остро ощущались трения на национальной почве: три четверти населения Сингапура составляли китайцы, а руководство осуществляли малайцы.

Вскоре ПНД перешла в оппозиционную коалицию и стала активно продвигать идею независимости. Действия Ли Куан Ю привели, в конце концов, к тому, что Сингапур вышел из состава Малайзийской федерации, а 9 августа 1965 года официально обрел независимость. Новое государство было незамедлительно признано Британией, США и Австралией.

Период формирования государства и экономического укрепления только начинался. Перед страной стояло множество проблем, которые требовали скорейшего решения.

Архитектор сингапурского феномена пишет: «Я никогда не думал, что в 1965 году, в возрасте 42 лет, мне придется стать во главе независимого Сингапура и принять на себя ответственность за жизнь его двухмиллионного населения... Между Сингапуром и федеральным правительством имелись фундаментальные разногласия по политическим вопросам, и это привело к тому, что 9 августа 1965 года федеральное правительство потребовало от нас выйти из состава Федерации. Так мы стали независимым государством, идущим по непроторенному пути».

Ведя борьбу с федеральным правительством, Ли, по всей видимости, и не предполагал, что Сингапур будет так быстро выведен из состава федерации. Но в то же время можно сказать, что Ли Куан Ю лукавит, так как именно его действия во многом определили такой исход дела. Он и его партия были наиболее активными игроками за выход Сингапура из состава федерации.

Правящая партия поддерживала лозунг «Малайзия для малайцев», и в этой формуле национальным меньшинствам, самым крупным из которых были китайцы, не было места. Единственным выходом было отделение и создание собственного государства. Ли Куан Ю, как дальновидный и мудрый политик, не мог не понимать этого.

Он пишет в своей автобиографии: «У нас не оставалось выбора». Ли Куан Ю взвалил на себя огромную ношу, масштабы которой, наверное, и не предполагал. Обретение независимости стало лишь началом построения государства. Все самое тяжелое еще предстояло пройти.

«Наши шансы на выживание были невероятно малы», — это слова самого Ли Куан Ю. Что представлял Сингапур в то время? Маленькая островная страна с ВНП на душу населения около $400. Встроенный в экономическую систему британской морской империи после ее разрушения Сингапур потерял все свои экономические связи. Империя рухнула, а вместе с ней — и экономика страны.

Сингапуру было что терять. Ранее остров был центром морской торговой системы Британии в обширном регионе, и в этом качестве он всегда мог рассчитывать на доходы. Теперь же, как пишет Ли Куан Ю, это был «остров без материка, сердце без тела».

У Сингапура не было практически ничего. Завозилась даже питьевая вода. И, кроме того, он мог лишиться и того, что есть: стояла угроза вывода британских военных баз, которые приносили значительный доход маленькой республике.

Английские газеты писали: «Независимый Сингапур не рассматривался в качестве жизнеспособного образования три года назад, ничто в текущей ситуации не предполагает, что он более жизнеспособен сегодня. Сингапурская экономика разрушится, если будут закрыты британские военные базы, на содержание которых ежегодно расходуется более чем £100 млн».

В 1971 году базы были свернуты, и страна лишилась 20% от поступлений в бюджет ежегодно и взамен получила массу безработных. На базах работали 30 тысяч человек, а еще 40 тысяч были заняты в смежных отраслях. В условиях традиционного общества тогдашнего Сингапура количество пострадавших увеличивалось, так как работники кормили еще и свои семьи. Можно было получить помощь от Британии, но, как вспоминает сам Ли Куан Ю, он не желал попадать в зависимость от чужой помощи, так как всегда придерживался мнения, что помощь извне лишает население инициативности, стремления действовать самим и строить свое благополучие.

Другой проблемой Сингапура была обороноспособность, вернее, ее отсутствие. Радикальные политические силы выступали против выделения Сингапура из состава федерации и при изменении политической обстановки могли пойти на силовое присоединение острова. Два батальона под командованием малайского бригадного генерала, выступающего против идеи независимого Сингапура, могли только ухудшить и без того взрывоопасную ситуацию.

«Многие малайские лидеры в Куала-Лумпуре полагали, что ни в коем случае нельзя позволить Сингапуру оставить Малайзию. Если бы что-нибудь случилось с премьер-министром Малайзии Тунку Абдулом Рахманом, то премьер-министром стал бы Тун Абдул Разак, и тогда лидеры малайских экстремистов могли бы отменить решение Тунку о выводе Сингапура из состава Федерации».

«Это был период большой неопределенности», говорит Ли Куан Ю со свойственной ему сдержанностью. Малайское меньшинство могло выступить против отделения острова от государства малайцев, спровоцировав радикальные движения в Малайзии на возврат острова.

Бороться с этими выступлениями было также очень сложно, так как полиция и два бригадных батальона состояли в основном из малайцев, и полагаться на них в острой ситуации было невозможно.

Экономика была в состоянии упадка. Прежние партнеры, Индонезия и Малайзия, вели торговые операции в обход Сингапура. Портовые города одного региона всегда являлись конкурентами в борьбе за международный товарооборот, а ослабевший Сингапур, выведенный из системы морской торговли Британии, не мог конкурировать с державами, намного превосходившими его по экономическому влиянию и весу в регионе.

Поэтому и встал вопрос: «Каким образом может выжить независимый Сингапур, не являясь более центром обширного региона, которым Великобритания когда-то управляла как единым целым»?

Ответ на него Ли Куан Ю знал: «Мы должны были создать новую экономику, опробовать новые методы и схемы работы, никогда прежде не испытанные где-либо в мире, потому что другой страны, подобной Сингапуру, просто не было. Более всего на Сингапур был похож Гонконг, который также был островом, но им все еще управляла Великобритания, а в тылу у него был Китай. Экономически Гонконг в значительной мере являлся частью Китая, играя роль посредника в торговле с капиталистическим миром».

Итак, на момент обретения независимости и прихода к власти Ли Куан Ю Сингапур имел больше проблем, чем предпосылок для развития. Высокая безработица, низкий уровень жизни населения, отсутствие сырьевых ресурсов, не сложившийся вполне государственный аппарат, угроза со стороны Малайзии, опасность протеста со стороны малайцев в самом Сингапуре, отсутствие национального единства, типичное для новых многонациональных государств, отсутствие армии, потеря источников поступления средств в бюджет после вывода английских войск, экономический спад…

Это была своеобразная нулевая точка, чистый лист, с которого Ли Куан Ю начал свой проект.

Но посмотрим теперь, что же имел Сингапур для развития. Ли Куан Ю пишет, что «это было не сырье, не деньги, не помощь извне. Нашим самым ценным активом было доверие людей». И, как показали дальнейшие действия Ли Куан Ю, он в полной мере использовал этот ресурс. Только доверие со стороны населения могло лежать в основе реформ, проведенных премьер-министром.

Доверие, как известно, тесно связано с надеждой, а это, пожалуй, было главным чувством, которым руководствовался Ли Куан Ю в то время. Многие могли бы опустить руки на его месте, но оптимизм и вера в свой народ не только поддержали реформатора, но и легли в основу удачной модели, которая сделала страну тем, чем она является сегодня. Ли Куан Ю говорит: «Другим ценным активом были наши люди: трудолюбивые, бережливые, стремившиеся учиться. Хотя они и принадлежали к различным расам, я верил, что проведение справедливой и беспристрастной политики позволило бы им мирно жить вместе, особенно если бы такие трудности и лишения, как безработица, были распределены равномерно, а не легли, в основном, на плечи национальных меньшинств». Его позиция предвосхитила современный взгляд на интеллектуальный и людской ресурс как на главный источник богатства государства.

Ли Куан Ю в опоре на народ и его возможности принимал такие решения, которые могут показаться несколько экстравагантными и даже не политкорректными. Но тем не менее они давали требуемый эффект. Так, уже гораздо позднее, в 1980-е гг., он сделал заявление, которое шокировало население, но в то же время ярко продемонстрировало приверженность руководства новому курсу развития страны. Во время прямой трансляции по телевидению Ли Куан Ю заявил: «Если наши мужчины — выпускники высших учебных заведений — хотят, чтобы их дети преуспевали в жизни, как и они, то было бы очень глупо с их стороны выбирать себе в жены менее образованных и менее интеллектуально развитых жен». «Великие брачные дебаты», как их тут же окрестили, разразились сразу же после выступления, и предложение лидера страны вызвало широкий резонанс в обществе.

Сингапурцы относятся к традиционной китайской и мусульманской культурам, достаточно консервативным, где на эмансипацию смотрят косо. После подобного заявления рейтинг ПНД упал на 12%. Предвидя негативную реакцию со стороны населения, лидер страны сознательно пошел на непопулярные в народе меры. «Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять очевидную истину: талантливые люди являются наиболее ценным достоянием страны. А для маленького, бедного ресурсами Сингапура, население которого в момент обретения независимости в 1965 году составляло 2 млн человек, это был просто определяющий фактор».

При отсутствии сырьевых ресурсов и промышленности можно было рассчитывать только на людей и на изменение их сознания. Образованный и трудолюбивый народ стал основным источником развития страны. Ли Куан Ю приводил в пример своему народу разоренную двумя войнами Германию, которая за относительно короткий срок вернула свою экономическую мощь и уровень жизни благодаря собственному интеллектуальному потенциалу.

Население Сингапура во многом состояло из иммигрантов, людей, приехавших работать на чужбину и не пасующих перед трудностями. Это были потомки сельскохозяйственных рабочих из южных провинций Китая, сезонные рабочие из Индии и преуспевавшие в ремеслах малайцы. Возможно, поэтому призывы Ли Куан Ю стать нацией образованных и активных людей упали на благодатную почву, а его предложение о браках по разумному расчету после долгих споров в обществе нашли немало сторонников.

Положительным наследием, доставшимся от Британской империи, было то, что Сингапур представлял собой региональный центр образования. Имелись хорошие школы, регулярно велась подготовка учителей, а уровень преподавания в университетах был самым высоким в регионе.

Вместе с тем для создания собственной конкурентоспособной экономики требовались талантливые люди. В течение нескольких десятилетий Ли Куан Ю уделял особое внимание поиску и привлечению профессионалов разных национальностей и возвращению своих граждан, эмигрировавших в развитые страны Запада, предоставляя им хорошие стартовые условия в Сингапуре. Были созданы специальные группы, занимавшиеся поиском талантливых студентов в соседних странах. К середине 1990-х гг. иммиграция специалистов в три раза превысила «утечку мозгов» 1970-х годов. Город становился одним из самых космополитичных городов мира. Всех граждан разных национальностей власти смогли объединить вокруг идеи общего государства, синтезируя при этом лучшее из их традиций.

Сегодня 75% населения страны составляют китайцы, 14% — малайцы, 8% — индийцы, остальные — армяне, индонезийцы, арабы и другие. В Сингапуре четыре официальных языка, среди которых английский является языком бизнеса и администрации.

Постепенно разрушались препятствия для межрасовых браков. Ли Куан Ю призывал покончить с предрассудками и изменить отношение к талантливым иностранцам, которые рассматривались как люди, не подлежащие ассимиляции. В своей книге он пишет: «Мы не можем позволить, чтобы старые предрассудки препятствовали развитию Сингапура в качестве международного центра торговли, промышленности и услуг».

В создании нации новых людей для Ли Куан Ю не было мелочей, касалось ли это образования, борьбы с курением и плевками или с запретом на употребление жевательной резинки. Эти меры вызывали насмешки со стороны западных политиков, но позиция лидера страны была неумолима.

Сингапурцы должны быть самыми культурными и образованными и достойны лучшей жизни. И качество жизни должно начинаться с собственного дома, чистых улиц и зеленых лужаек, считал Ли Куан Ю. Сегодня Сингапур — один из самых ухоженных и чистых городов мира. Красивые парки и скверы, водоемы и каналы — это личная заслуга архитектора сингапурского чуда.

Традиция, перенесенная в современность, — вот основа курса Ли Куан Ю. Глубокие пласты китайской культуры должны быть сохранены и переданы другим поколениям, считал лидер нации. И он сам был воплощением истинного «благородного мужа» по нормам конфуцианской морали: стоек перед лицом бед, целеустремлен и верен своим принципам.

Ли Куан Ю — личность противоречивая, считают его сограждане. Многие, несмотря на все заслуги, критикуют лидера за авторитарный стиль управления, за нерешенные текущие проблемы, которых, как известно, хватает всегда. Но тем не менее они все считают его лидером, без которого был бы невозможен рост государства. Сторонники и поклонники Ли Куан Ю отзываются о нем в превосходных тонах. Великим лидером и Отцом Сингапура называют его современники. Имя Ли Куан Ю в вольном переводе с китайского означает «свет, освещающий все вокруг».

Ли Куан Ю родился 16 сентября 1923 года. Он принадлежал уже к четвертому поколению сингапурцев. Его прадед покинул родной округ Дапу, что в Гуандуне, когда ему было 16 лет. Дед Ли, Хун Леонг, поступил в английскую школу и стал аптекарем. Отец Ли, Чин Кун, держал ювелирную лавку. Это была купеческая, торговая семья, у которой имелись средства на обучение детей, чему китайцы придают большое значение.

Радость и гордость от рождения Ли, наследника, который продолжит род, была так велика, что его дед обещал дать внуку самое лучшее образование, чтобы он мог стать равным любому англичанину. В колониальный период это виделось верхом успеха.

В семейной жизни Ли Куан Ю подает личный пример согражданам, следуя своему заявлению об образованных женах. Его супруга — Куа Геок Чу, так же прекрасно образована, как и он сам. Они вместе вели юридическую фирму Ли энд Ли, у них двое сыновей — Ли Хсиен Сунг и Ли Хсиен Янг, дочь Ли Вэй Линг.

Как и было наказано дедом будущего лидера страны, он получил современное европейское образование. После окончания колледжа Раффлза Ли Куан Ю продолжил образование, изучая право в Кембридже. Его позднее поступление на учебу в Англию объясняется войной, во время которой он работал на японскую администрацию в отделе пропаганды. Длительное время ходили разговоры о том, что он был тайным агентом англичан, которым передавал информацию, полученную благодаря своему положению, но сам Ли так и не подтвердил эти предположения.

После войны он продолжил обучение, поступив в лондонскую школу экономики, но затем перешел в Кембридж. Годы учебы в Англии стали периодом появления тех идей, которыми он руководствовался в своей политической деятельности. Ли был студентом, активно участвующим в общественной жизни. В Лондоне тогда существовал Малайский Форум. Темой обсуждений, конечно же, было будущее Малайзии, и именно там зародилась идея создания Партии Народного Действия.

Закончив учебу с отличием и звездой за особую одаренность в 1949 году, он вернулся в Сингапур и начал юридическую практику в известной фирме «Лэйкок и Онг».

Политическая деятельность Ли Куан Ю началась в пятидесятые годы. На выборах 1951 года он агитировал за Прогрессивную партию. Его круг политических знакомств, ряды его соратников и единомышленников формировались из приверженцев левых взглядов. Социалистические идеи в то время витали в воздухе. В начале пятидесятых он защищал права работников почтовой службы, добившись для них победы, не прибегая к забастовке, протестовал против расового ущемления прав азиатов на государственной службе.

Он работал с представителями профсоюзов, защищал китайских студентов, арестованных за участие в волнениях 1954 года. Тогда же, в ноябре 1954 года, группа молодежи, получившая британское образование, представители среднего класса Сингапура и люди из рабочего движения основали Партию народного действия, которой суждено было стать основной и доминирующей политической силой страны на долгое время, и той самой организацией, которая привела страну к независимости. Ли Куан Ю с головой окунулся в партийную деятельность. Но для лидерства ему потребовалось почти пять лет упорной борьбы.

В конце концов сторонники Ли добились своего — они завоевали доминирующую позицию в ПНД, вывели партию в лидеры и сделали Ли Куан Ю премьер-министром в 1959 году. С этого момента Ли порывает с левыми, и его группа единолично контролирует как партию, так и правительство.

Получив всю полноту власти, Ли сконцентрировался на главной цели своей жизни — формировании сильного Сингапура, который он, по меткому выражению одного из политиков, «сначала сделал страной, а затем — богатой страной».

Борьба с радикальными коммунистами, работа с профсоюзами закалили его и развили лучшие черты политика, позволившие к концу десятилетия обрести политический авторитет и завоевать доверие, чтобы возглавить страну на посту премьер-министра. Это упорство и волю истинного борца он пронес через всю свою жизнь в политике.

Для Ли Куан Ю жизнь похожа на конфликтную теорию менеджмента: либо вы доминируете, либо доминируют над вами. Конечно же, он знает очень много о состоянии, когда «доминируют над вами». Это колониальное правление, японская оккупация. Ли описывает в своих мемуарах, как его силой заставили преклонить колени перед японским солдатом, которому он не поклонился, проходя мимо. Это было унижение, которое он запомнил на всю жизнь.

Будучи лидером Сингапура, он почти не имел интересов, не связанных с работой. Поэтому должность старшего министра, занимаемая им сейчас, после ухода с поста руководителя, была создана специально под него, чтобы он мог заниматься строительством Сингапура. Он сдержан, не проявляет внешне эмоций и кажется сухим человеком. Но сингапурцы помнят транслировавшуюся по телевидению пресс-конференцию, на которой было объявлено об отделении Сингапура от Малайзии и слезы на глазах их лидера.

Интеллект Ли и его энергия стали тем условием, которые предопределили создание сингапурской нации, построение многонационального и многоязычного общества, объединенного понятием «сингапурская идентичность». Можно сказать, что одной из его основных идей, которыми он руководствовался, была идея «возрождения Азии», которая всегда занимала его мысль. Азия, считал он, должна стоять на одном уровне с развитыми странами мира и сравняться в своих успехах с Европой. Это характерная мысль для периода бурных перемен в колониальных странах, но в данном случае она стала фактически политической программой.

Результатом политики Ли стал поразительный успех буквально во всех сферах жизни Сингапура. Экономический рост на уровне 8,5%, доход на душу населения, превышающий показатель Великобритании.

Мир высоко оценил его достижения. Ли Куан Ю был назван Томасом Джефферсоном Тихоокеанского побережья, наиболее ярким и мощным интеллектом второй половины столетия и даже «азиатским Моисеем». Сегодня он один из самых уважаемых на международной сцене политиков. Если такие лидеры, как Мао, Маркос или Сухарто, оставили после себя страну в руинах, то Ли покинул пост главы государства с ВНП в
$14 000 на душу населения, с прекрасной репутацией и подготовленными им же самим политиками второго поколения, которым можно доверить страну.

Сингапур называют «Чемпионом азиатских ценностей». И особенность политического курса Ли Куан Ю проявилась в характерном для Азии стиле политики.

Для классической демократии наличие одной партии кажется ущемлением прав народа. Но в странах, относящихся к восточно-азиатской традиции, как правило, доминирует одна партия и существует единый жесткий политический курс. Стиль самих лидеров во многих случаях авторитарен, они следуют четко прописанным нормам, общество консолидировано и поддерживает власть. Если принимать существующую реальность как следствие глубинных особенностей общества, то получается, что этот путь естественен и соответствует социальной системе. Сначала экономическое благополучие, гласит этот принцип, затем демократические преобразования. Для Азии эта модель развития оказалась наиболее успешной.

В системе «азиатских ценностей» на первом месте стоит построение здорового и динамичного общества. Сингапур стал государством, которое одним их первых смогло осуществить идею самостоятельного развития с опорой на собственное культурное наследие. Символично, что борьба за независимость привела к физическому суверенитету страны, а затем и к идеологическому. Недостаточно было освободиться от колониального гнета в империи, которая развалилась сама по себе, нужно было создать возможности для собственного развития.

Политика началась для Ли Куан Ю с определения своего места в новой системе.

Вопрос был в том, годится ли западная модель развития общества для Сингапура? Насколько западная концепция с ее индивидуализмом и особой ролью личности применима для восточного коллективистского общества? Независимое дворянство, права аристократов, городов, справедливые суды, либеральные реформы и буржуазные революции лежали в основе идеи свободного индивида на протяжении тысячелетней истории Европы. Теперь начался экспорт концепции демократии, а точнее, созданных на ее основе институтов в другие страны.

На Востоке индивид не имел такого веса никогда, центральную роль играла община. Не личный интерес, а общественный, не индивидуализм, а коллективизм. И первичны именно права общины. Могла ли в такой стране привиться западная система? Нет. Зная менталитет и уровень развития своего народа, Ли Куан Ю понял эту истину и далее руководствовался ею. Человек, делающий реальную политику, создал ее теоретическое обоснование. Довольно редкий случай в истории. Макиавелли, приверженность к которому Ли Куан Ю отмечают исследователи, не совершил чего-либо заметного в реальной политике, хотя и обосновал одну из мощнейших теорий власти.

Ли Куан Ю стал именно тем политиком, который смог приложить достоинства конфуцианской этики и ее направляющую силу при проведении своих экономических реформ в сингапурском социо-культурном контексте.

В этой системе ценностей Ли Куан Ю уделяет большое внимание успеху и вознаграждению за труд, так как всегда считал, что величайшее удовлетворение приносят достижения, которыми может воспользоваться все общество.

Идея построения нового общества, считал Ли Куан Ю, должна базироваться на пяти универсальных обязательствах конфуцианства: между правителем к подчиненным, отцом и сыном, мужем и женой, старшим братом и младшим, между друзьями.

Эта традиция не забыта в Сингапуре, именно она стала основой сегодняшнего процветания. Традиция, таким образом, вернулась, адаптировавшись к новым условиям, и стала не просто основой политики, но и концепцией развития государства. Культурные факторы, определяющие поведение людей, — вот что должно лежать в основе политики, всегда считал Ли Куан Ю.

Для Ли экономическая политика — еще не все. Неэкономические факторы не менее, а то и более важны. Это чувство общности нации, сильные моральные ценности и крепкие семейные узы. Например, ежегодно в стране регистрируются около 25 тысяч семейных пар, а уровень разводов составляет 6% от числа зарегистрированных браков. Это означает, что сингапурские семьи — одни из самых крепких в мире.

Азиатские ценности — самодисциплина, бережливость, уважение к старшим, ценностям семьи и власти, склонность к консенсусу и авторитет образования — действительно стали серьезным психологическим импульсом производственной деятельности людей. Но эти ценности начинают эффективно «работать» только в определенной благоприятной для их раскрытия экономической и политической среде. Иначе все проблемы азиатских стран были бы преодолены несколько веков назад.

Опираясь на азиатские ценности и традиции своего народа, Ли блестяще претворил в жизнь свои идеи. Они вполне характерны для того периода, но он пошел дальше. Ли Куан Ю заявил, что азиатские страны иные, так как на протяжении столетий они развивались изолированно от стран Европы, и имеют другие ценности.

Что выбрать — абсолютное право на свободу личности или гарантии общественного порядка и стабильности? Жертвовать ли правами ради процветания и сильной экономики? Ли сделал свой выбор, основываясь на знании азиатского общества. Его стиль управления был жестким — он даже опровергал право «habeas corpus» в том случае, когда ведется суд против подрывных элементов или известных преступников, а свидетели запуганы и не хотят говорить.

По словам самого Ли Куан Ю, азиаты желают высоких стандартов жизни в упорядоченном и надежно управляемом обществе. Им требуется индивидуальный выбор образа жизни, политических свобод, но ровно настолько, насколько это совместимо с интересами общины.

Ли также внес в концепцию развития нации свои личные идеалы и представления о жизни. Именно это позволило ему создать новый Сингапур. Он был всегда искренен в своих действиях и не сомневался в целях своей политики.

Часто Ли Куан Ю сравнивает негативные социальные и экономические процессы на Западе, чтобы убедить в своей правоте оппонентов. Сторонники Ли Куан Ю убеждены, что прямой перенос западных ценностей вреден для азиатского общества, и обосновывают это тем, что если их принятие угрожает выживанию общества, то они должны быть отклонены. Общество — на первом месте, так как, в конечном счете, благо общества — это благо составляющих его людей. Именно поэтому не стоит форсировать процесс насаждения в традиционном азиатском обществе демократических прав и свобод. Что ждет нас, если принять демократию западного типа? — спрашивает Ли Куан Ю. И сам же отвечает: «Будет больше наркотиков, преступности, одиноких матерей...».

Многие исследователи называют политическую ситуацию в Сингапуре «авторитарной демократией». Именно в этой стране под руководством Ли Куан Ю был удачно применен феномен «направляемой демократии», метод формирования, взращивания демократии сверху. Лидер, понимая свою историческую ответственность, стремился опекать, руководить и контролировать процессы складывания демократии в стране со сложным этнорелигиозным составом населения, отсталой общественной средой, с придавленной архаикой политической культурой. И авторитаризм Ли Куан Ю имеет свои объективные причины. Они вытекали из потребностей обеспечить становление государственности, сцепить воедино нацию, которая нуждалась в экономическом развитии и модернизации. Был сделан упор в первую очередь на создание общества, которое может обеспечить благополучие граждан.

Сингапур нельзя назвать строго демократическим государством, но он развивается постепенно и приходит к более высоким стандартам гражданских и демократических свобод. Эволюционный путь и постепенность — вот характеристики развития Сингапура.

Для начала ввели протекционистские меры для защиты произведенных в Сингапуре автомобилей, холодильников, кондиционеров, радиоприемников, телевизоров и магнитофонов. Но такого производства в стране еще не было, так что все это делалось «в надежде на то, что в будущем мы сможем производить их у себя». Пока же приходилось довольствоваться малым, например, производством растительного масла, косметики, москитных сеток, крема для волос, игрушек, текстиля и др.

Был открыт индустриальный район Джуронг, в который были вложены значительные средства именно в надежде на развитие производства. В районе была создана вся необходимая инфраструктура, но он пока пустовал.

Необходимы были идеи и общее понимание ситуации, стратегический подход. Ли Куан Ю понимал, что вне такого подхода развитие будет крайне затруднено. Именно поэтому он обращался к ученым, специалистам с мировыми именами. Он всегда относился с особым пиететом к знанию. Ли Куан Ю пишет: «...осенью 1968 года я взял короткий отпуск и провел его в Гарварде, в США. Я непрерывно работал на протяжении девяти лет и нуждался в том, чтобы «подзарядить» свои батареи, набраться новых идей и поразмышлять над будущим. Я многое узнал об американском обществе и экономике, разговаривая с такими преподавателями Гарвардской бизнес-школы, как профессор Рэй Вернон. Он преподал мне ценные уроки, касавшиеся постоянных изменений в технологии, индустрии, рынка, а также пояснил мне как затраты, особенно заработная плата в трудоемких отраслях, влияют на прибыль».

Поскольку Ли Куан Ю редко рассказывает о подобных случаях, то можно предположить, что эта поездка стала одним из ключевых этапов, способствовавших выработке единой стратегии и общего подхода к реформам вообще. Поездка в Америку позволила Ли Куан Ю понять специфические механизмы международных рынков и возможности их внедрения. В первую очередь он увидел возможность осуществления своих планов вообще. Отрасли промышленности могут перемещаться из традиционных центров в новые страны, где население достаточно дисциплинированно и способно к обучению, имеется устойчивое и эффективное правительство, которое может поддерживать стабильные условия работы для иностранных предпринимателей.

Отсюда в целом следовало, что третий мир имеет шансы на развитие, если найти правильный подход. Стабильность, гарантии для инвесторов, качественная и недорогая рабочая сила — на это следовало делать ставку.

Начиналась эпоха транснациональных корпораций, и Сингапур ухватился за эту возможность. В результате была создана стратегия, достаточно простая, но эффективная. Ли Куан Ю руководствовался логикой, здравым смыслом и знанием экономической специфики, что и позволило ему в итоге выработать программу развития Сингапура. Нельзя сказать, что она была сложна, но за ней стояли усилия по ее воплощению, тщательность и дотошность в исполнении.

Она включала в себя налаживание связей с развитыми странами: Америкой, Европой, Японией. Ли Куан Ю говорит о том, что многие считали, что «ТНК продолжали политику колониальной эксплуатации, которая обрекала развивающиеся страны продавать сырье развитым странам и закупать у них товары. Многие лидеры стран третьего мира верили этой теории колониальной эксплуатации, но меня она не впечатляла. Мы должны были решать насущные проблемы страны и не могли позволить себе быть опутанными какими-то теориями или догмами».

Другая сторона стратегии — «создание оазиса для «первого мира» в регионе «третьего мира». Инвестиции в крупных масштабах требуют наилучшего режима и инфраструктуры. Это стандарты безопасности, здравоохранения, образования, телекоммуникаций, транспорта и обслуживания. Ничего этого не было, все предстояло создать самим.

Вообще в стиле Ли Куан Ю и сингапурском опыте сильно заметна одна особенность — управление государством как корпорацией. «Мы должны были обучить наших людей, обеспечить их всем необходимым для того, чтобы они смогли достичь стандартов обслуживания, принятых в развитых странах. Я полагал, что это было возможно, что мы могли перевоспитать, переориентировать людей с помощью школ, профсоюзов, общественных центров и организаций. Если коммунисты в Китае смогли уничтожить всех мух и воробьев, то мы тем более сумели бы заставить наших людей изменить привычки жителей стран третьего мира.

Перед Сингапуром стояла цель победить в региональной конкуренции. Правительство занималось работой по созданию положительного имиджа страны для привлечения инвестиций, развивало инфраструктуру и проводило мощную протекционистскую политику. «Если бы мы были просто так же хороши, как наши соседи, у предпринимателей не было бы никаких оснований для того, чтобы обосноваться в Сингапуре». Сингапур должен был стать лучшим.

Все началось с создания в августе 1961 года Управления экономического развития (УЭР). Оно имело очень большие полномочия. Принцип был в том, чтобы инвесторы имели дело с одним агентством, а не с большим числом отделов, департаментов и министерств. УЭР должно было решать все вопросы по открытию и развитию бизнеса. Это именно та система, которая покончила с бюрократическими проволочками и большим количеством инстанций. В данном случае она применялась для крупного бизнеса и зарубежных инвестиций. Были определены основные направления деятельности УЭР. Четыре отрасли промышленности, признанные приоритетными: разборка и ремонт кораблей, машиностроение, химическая промышленность, производство электрооборудования и приборов.

Первоначально дела продвигались крайне медленно. За несколько лет было выдано всего 12 сертификатов на право работы в промышленной зоне Джуронг. Но вложения в технологии, в конце концов, принесли успех, и Джуронг стал местом, куда устремились крупные корпорации, и, в первую очередь, те, кто был занят электроникой — делом новым и высокотехнологичным. Три американские компании, «Тексас инструментс», «Нэшнл семикондактор» и «Хьюллетт Паккард» обосновались в Джуронге, создав новые рабочие места, вложив мощные инвестиции и обеспечив будущее положение Сингапура как одного из региональных лидеров в области производства электроники и высокотехнологичных продуктов. Рыночная специфика была схвачена. Началось развитие Сингапура в направлении, которого страна придерживается до сих пор.

Была сделана ставка на развитие рынка электроники, мало зависящего от внешних факторов и не зависящего от наличия сырья. Электроника помогла решить проблему безработицы и сделала Сингапур крупным экспортером.

Было трудно переломить стереотип Сингапура как неразвитой колониальной страны в Южной Азии. Например, чтобы убедить инвесторов в том, что они приехали в цивилизованную и перспективную страну, дорога от аэропорта до гостиницы и от гостиницы до офиса Ли Куан Ю постоянно поддерживалась чистой, ухоженной, обсаженной деревьями и кустами. «Прибывая в центральный район Истана, они видели прямо в центре города зеленый оазис — 90 акров безупречных лужаек и кустарника, а между ними — поле для игры в гольф. Безо всяких слов они уже знали, что сингапурцы — люди компетентные, дисциплинированные, надежные, способные быстро обучиться тем навыкам, которые от них требовались».

Ли Куан Ю лично занимался привлечением инвесторов. Он пишет: «Мы приветствовали каждого инвестора, но, когда мы находили большого инвестора с потенциалом для серьезного роста, мы просто из шкуры лезли, чтобы помочь ему начать производство».

Вскоре объем американских инвестиций превысил объем английских, голландских и японских капиталовложений. Ставка на самую развитую страну мира и самого крупного мирового инвестора оправдалась, и до сего дня американские компании занимают значительную часть промышленности Сингапура. В 1997 году в Сингапуре работало около 200 американских компаний, инвестировавших более 19 млрд сингапурских долларов.

Режим благоприятствования инвесторам не был постоянным, и по мере развития экономики стали расти тарифы и налоги. Когда служащий УЭР спросил, как долго придется сохранять протекционистские тарифы для сборочного автозавода компании «Мерседес-Бенц», то финансовый директор компании резким тоном ответил: «Всегда». А «мы без колебаний отменили тарифы, и позволили заводу обанкротиться», пишет Ли Куан Ю.

Все действия, предпринятые кабинетом Ли Куан Ю, в конечном счете, вели к повышению уровня доверия к Сингапуру. Страна стала одним из предпочтительных мест для вложения средств в условиях растущей мировой экономики.

Сингапур доказал, что может быть выгодной «финансовой пристанью» для инвестиций в высококонкурентном мире. Например, инвестиции в экономику США составляют огромные суммы и на вопрос, почему вы вкладываете именно в эту страну, большинство инвесторов, не долго думая, заявляют: «Потому что это США». Уровень доверия к ведущей державе мира несравним с доверием к стране третьего мира. Ли Куан Ю всеми силами старался сломить старые предубеждения.

Он говорил: «Если бы я должен был описать одним словом, почему Сингапур преуспел, то этим словом было бы «доверие». Именно доверие к нам позволяло иностранным инвесторам основывать свои фабрики и нефтеперегонные заводы в Сингапуре». Ради этого он шел даже на непопулярные меры. Во время мирового нефтяного кризиса 1970- х годов он позволил корпорациям распоряжаться своими запасами, хотя у страны положение было тяжелое, а дополнительные закупки остро сказывались на бюджете.

Но «...если бы мы блокировали те запасы нефти, которые они имели в Сингапуре, то нам хватило бы ее для обеспечения собственных нужд на протяжении двух лет. Но это показало бы, что мы являлись ненадежными партнерами».

Подобные меры повышали доверие к правительству Сингапура со стороны иностранных предпринимателей, прежде всего нефтяного и нефтеперерабатывающего сектора. В результате к концу 1970-х гг. начала развиваться нефтехимия, а в 1990-х Сингапур стал третьим центром по нефтепереработке после Хьюстона и Роттердама, треть
им крупнейшим центром по продаже нефти после Нью-Йорка и Лондона и самым крупным мировым центром по продаже мазута.

Способность Ли Куан Ю находить нестандартные решения, иногда непопулярные в народе, была одной из основных особенностей его политики. Знать, что нужно народу, и ради этого идти на такие поступки, которые совершенно определенно вызовут критику, — редкая вещь на Западе. Но Сингапур — Восток, и, учитывая местный менталитет, здесь многое делается по-другому.

Остановимся на некоторых интересных моментах, показывающих политические методы Ли Куан Ю.

Сингапур в период начала реформ был довольно конфликтным обществом, и у новой власти существовало несколько сильных противников, в число которых входили профсоюзы и коммунисты. Причем настроены они были радикально и агрессивно и прибегали к силовым методам. Ли Куан Ю пишет: «В период между июлем 1961 и сентябрем 1962 года в Сингапуре произошло 153 забастовки, что было «рекордом» для Сингапура, а в 1969 году, впервые после окончания Второй мировой войны, в Сингапуре не было ни одной забастовки. Как мы добились этого»?

Причина успеха здесь заключалась в изначально жесткой линии, принятой Ли Куан Ю, понимавшим, что раскол в обществе несовместим с идеей быстрого экономического подъема. Например, был изменен закон о профсоюзах, где помимо точной регламентации трудовых отношений был внесен запрет на проведение забастовок.

Такая же жесткая линия была принята по отношению к главной политической оппозиции — коммунистам, получавшим серьезную поддержку из Китая. По мере развития страны поддержка ПНД со стороны населения росла, доверие к коммунистам падало, особенно после нескольких терактов в Сингапуре в 1970-х гг.

По отношению к политическим оппонентам Ли Куан Ю был непримирим. Например, он пишет в воспоминаниях: «Я подал в суд на оппозиционных кандидатов, которые в своих предвыборных речах обвиняли меня в коррупции. Например, в 1972 году один из них заявил в речи, что всякий раз, когда люди хотели купить или поменять свое жилье УЖГР (управление жилищного и городского развития проводило социальную жилищную программу), они обращались в юридическую фирму «Ли энд Ли», в которой моя жена была старшим партнером. В большинстве случаев эти кандидаты не имели никаких активов, не прибегали к защите в суде и, проигрывая, вынуждены были начинать процедуру банкротства».

Сегодня, когда время этой борьбы уже прошло, некоторые осуждают Ли Куан Ю за жесткую политику того периода и особенно за использование незаконных методов против коммунистов. Но теперь уже бывший лидер Сингапура не собирается открещиваться от прошлого и искренне высказывает свою позицию в свойственной ему манере следования до конца в том, в чем он уверен: «Смогли бы мы одержать победу над ними, если бы действовали по отношению к ним в соответствии со всеми формальностями гражданского судопроизводства, и отказались от практики содержания коммунистов в заключении без суда? Я сомневаюсь в этом. Никто не решался выступить против них, не говоря уже о том, чтобы дать показания в суде».

В итоге ПНД стала доминирующей политической силой в Сингапуре, и Ли Куан Ю смог приступить к консолидации общества в многонациональном государстве, лишь недавно обретшем независимость, жители которого, в основном иммигранты, должны были понять, что это их Родина. Ли Куан Ю пишет: «Наконец произошло ...фундаментальное изменение в настроении людей. Они поняли, что Сингапур был их государством». Это потребовало больших усилий, может быть, даже больших, чем привлечение инвестиций.

Требовалось заслужить доверие всего общества. Внешнеполитическая обстановка, положение страны, окруженной сильными и недружественно настроенными государствами, внушало беспокойство за судьбу независимости. Но народ все же поверил Ли Куан Ю и его партии. «...Они знали, что только ПНД была испытанной и проверенной силой и имела необходимый опыт, чтобы вывести их из угрожающей ситуации».

В своей работе ПНД с самого начала отказалась от «голой пропаганды» своей деятельности, сконцентрировавшись на реальных проблемах, беспокоящих местное население. Дело облегчалось еще и тем, что Сингапур — город-государство. Партия выстроила сеть общественных организаций, идущих от уровня городских кварталов «прямо к кабинету премьер-министра, представлявшего «нервный узел» сети».

«Существовавшая в колониальном Гонконге 1960-х гг. общественная система, основанная на конкуренции, в которой «победитель получал все», являлась неприемлемой для Сингапура», — говорит Ли Куан Ю, и тут же объясняет почему. «Так как способности людей различны, и если результаты работы и распределение вознаграждения за труд регулируются рынком, то неизбежно наличие незначительного числа тех, кто получил бы очень много, множество тех, кто довольствовался бы средним вознаграждением, и значительное количество проигравших. Это привело бы к возникновению социальной напряженности, ибо такое распределение являлось бы вызовом идее социальной справедливости».

Попытки найти золотую середину между распределением и эффективным развитием экономики привели к созданию современной сингапурской системы социальной защиты. Основа безопасности — дом, и Сингапур должен стать страной домовладельцев, провозгласил Ли Куан Ю. Для этого была создана система использования пенсионных фондов. Граждане могли использовать накопленные на пенсионных счетах деньги для выплаты первоначального взноса и ежемесячных выплат по жилищным займам, которые были растянуты на сроки более двадцати лет.

Не случайно впечатления от жизни общества Сингапура в 1960–1970-е гг. он определяет понятием «культурный шок». Город в современном виде только складывался, его новые жители были недавними крестьянами, фермерами, для которых городская жизнь была не то что в диковинку, а откровенно страшила своей непривычностью. Столетиями их предки пребывали в окружении, которое не менялось, а теперь от всего этого надо было отказываться.

Ли Куан Ю вспоминает: «Приспособление к новым условиям давалось нелегко и зачастую вело к комичным, даже абсурдным результатам... Несколько фермеров, разводивших свиней, не могли расстаться со своими животными и забрали их в многоэтажные дома. Надо было видеть, как некоторые из них гоняли животных по лестницам многоэтажных зданий... На протяжении еще долгого времени многие китайцы, малайцы и индусы не пользовались лифтами, а ходили по лестницам, и не из желания поразмяться, а из боязни к лифтам. Находились люди, которые пользовались керосиновыми лампами вместо электрического света... Все эти люди страдали от культурного шока».

Следующим достижением Ли Куан Ю явилась подготовка кадров для страны, в которых остро нуждалось правительство и зарождающийся бизнес.

Современная правящая элита страны состоит из тех, кто вырос именно в годы реформ Ли Куан Ю и сформировался в атмосфере резкой смены жизненного уклада.

Правительство сделало ставку на молодежь. Поэтому с первых же лет независимости начала работать государственная программа по обучению молодых талантов за границей. Лучшие выпускники школ отправлялись в университеты Великобритании, Германии, Франции, Японии. Из этой массы молодежи и выросла современная политическая и экономическая элита Сингапура. Образование молодежи надолго стало базовым курсом правительства. Ли Куан Ю говорит, что из тех, кто делал вместе с ним реформы, из членов его кабинета, он был единственным, кто обучался после школы в Сингапуре. Все остальные получили образование за рубежом.

«Дефицит мозгов» побуждал правительство идти на неординарные меры. Те же брачные дебаты были причиной дефицита образованных кадров, что особенно остро ощущалось в 1980-х годах.

Демографическая проблема всегда волновала Ли Куан Ю. Он считал, что стране нужен не просто прирост населения, а нужны умные и талантливые люди для дальнейшего развития страны. Он придерживался теории, что 80% личности человека закладывается природой и передается по наследству, и лишь 20% являются результатом воспитания. Поэтому для пользы страны в первую очередь должны рожать женщины с высшим образованием, считал Ли Куан Ю. Тогда же с его подачи было принято решение предоставить матерям с высшим образованием, имевшим троих детей, приоритет в выборе лучших школ.

Мнения разделились, так как многим справедливо казалось, что такие меры являются дискриминацией, и в итоге было принято компромиссное решение — специальные налоговые льготы замужним женщинам, которые распространялись на женщин с высшим и средним специальным образованием. В результате семей с тремя и четырьмя детьми стало больше.

Кроме того, существовала и проблема утечки мозгов. Многие молодые люди с образованием эмигрировали, считая, что в Сингапуре они не могут добиться того уровня жизни, который соответствовал бы их уровню образования. Правительство отозвалось на это формированием двух комитетов, один из которых занимался трудоустройством, а второй решал социальные проблемы молодых специалистов.

Активно применялись и другие методы, например, метод «зеленой жатвы», которую используют американские компании, предлагая студентам работу еще до выпускных экзаменов, по результатам успеваемости. К 1990-м годам, как результат планомерных действий на государственном уровне, приток специалистов уже в три раза превысил утечку мозгов.

Сингапур — страна эмигрантов, и в этом чем-то сродни Америке. Ли Куан Ю пишет: «Не будь талантливых иностранцев, Сингапур не стал бы таким преуспевающим государством. В составе первого правительства, состоявшего из десяти человек, я был единственным, кто родился и получил образование в Сингапуре. Кен Сви и Чин Чай родились в Малайзии, Раджа — на Цейлоне. Наш нынешний верховный судья Ен Пун Хау и генеральный прокурор Чан Сек Кеон тоже приехали из Малайзии. Я мог бы продолжить этот список. Тысячи инженеров, управляющих и других специалистов, прибывших из-за рубежа, способствовали росту и развитию Сингапура и стали дополнительными «мегабайтами» в сингапурском «компьютере».

Страна смогла «запрыгнуть» в поезд глобализационных тенденций раньше, чем это сделали другие. Ли Куан Ю всегда был чуток к новым мировым тенденциям и начинаниям. Именно он является инициатором создания финансового центра в Сингапуре.

Доктор Винсемиус, советник Ли Куан Ю, в 1968 году позвонил своему другу, вице-президенту сингапурского отделения «Бэнк оф Америка», который был тогда в Лондоне: «Господин Ван Онен, мы хотим в пределах следующих десяти лет стать финансовым центром Юго-Восточной Азии». Ван Онен ответил: «Хорошо, приезжайте в Лондон. Вы сможете добиться этого в течение пяти лет».

Винсемиус немедленно выехал в Лондон, где Ван Онен подвел его к большому глобусу, стоявшему в зале заседаний, и сказал: «Взгляните: финансовый мир начинается в Цюрихе. Банки Цюриха открываются в 9 утра, чуть позже открываются банки во Франкфурте, еще позже — в Лондоне. После обеда банки в Цюрихе закрываются, затем закрываются банки во Франкфурте и в Лондоне. В это время банки в Нью-Йорке еще открыты. Таким образом, Лондон направляет финансовые потоки в Нью-Йорк. К тому времени, когда после обеда закроются нью-йоркские банки, они уже переведут финансовые потоки в Сан-Франциско.

К тому времени как закроются банки в Сан-Франциско, до 9 утра швейцарского времени, когда откроются швейцарские банки, в финансовом мире ничего не происходит. Если мы расположим Сингапур посредине, то до закрытия банков в Сан-Франциско Сингапур сможет принять от них эстафету, а когда закроются банки в Сингапуре, они смогут перевести финансовые потоки в Цюрих. Таким образом, впервые в истории станет возможным глобальное круглосуточное банковское обслуживание». С этой идеи начался расцвет Сингапура как одного из крупнейших финансовых центров мира. Сингапур влился в процессы глобализации и стал одним из лидеров в построении высокоэффективной общественной системы.

Сегодня это государство называют одним из наиболее успешных примеров «третьего», не западного пути развития, с сохранением культурной самобытности и собственной модели трансформации общества. Модели обществ молодых «азиатских драконов», к числу которых относят и Сингапур, не соответствуют классическим западным образцам демократии, но уровень промышленного роста, созданная технологическая база сравнимы с показателями самых развитых держав мира.

Идея третьего пути появилась фактически с появлением этих успешных примеров. Ли Куан Ю понял очевидную вещь, что для обделенного ресурсами Сингапура самым ценным достоянием являются люди, их активность, открытость знаниям и желание добиться успеха. Для этого использовалась сильная идеология, сплачивающая нацию и опирающаяся на традиции народа.

Сингапур сегодня — мировой индустриальный центр. Он динамично развивается и уже давно стал частью глобальной экономической системы. Разумеется, события и кризисы последних лет повлияли на страну, но она имеет опыт управления, и старается обходить подводные камни современной экономики, пользуясь накопленным опытом и солидными финансовыми возможностями. Например, для оздоровления экономики в 2004 году правительство приняло пакет стимулирующих мер на сумму $6,2 млрд, что может себе позволить далеко не каждая из стран региона.

В январе 1996 года решением Международной организации экономического развития и сотрудничества Сингапур был включен в группу развитых капиталистических стран. Этот азиатский экономический «дракон» занимает 14-е место в мире по объему импорта и 17-е по экспорту, а общий торговый оборот за год составляет $344 млрд.

Валютные резервы страны составляют около $40 млрд. Эти сбережения, которые народ благодаря своему упорству и труду накопил за 40 лет, являются самыми высокими сбережениями в мире в расчете на душу населения.

Сингапур является третьей страной в мире после Японии и Швейцарии, где риск капиталовложений признан наименьшим. В то же время рынок очень жесткий, как говорится, выживает сильнейший. Но бизнес в Сингапуре доведен до степени искусства. Местные жители зарабатывают не только на финансовых и торговых операциях, но и благодаря развитию производства.

Сингапур активно диверсифицирует производственные мощности, уменьшая зависимость от низкотехнологичных производств и переходя на более продвинутые секторы, такие как производство современных полупроводников, развитие нефтехимической и химической отраслей, генетики, биотехнологии, машиностроения.

Сингапур признан одной из самых конкурентоспособных экономик, самым безопасным местом в Азии и страной с одним из самых низких уровней коррупции. Все эти достижения прекрасно иллюстрируют перспективные возможности самого маленького из «азиатских драконов».

Экономические показатели страны поразительные, но что же они дают простому сингапурцу?

Валовой доход на душу населения сегодня составляет $25,2 тыс., чего не имеют и некоторые страны Европы. За последние десять лет средняя продолжительность жизни местных жителей выросла с 72 до 76 лет. Собственным жильем владеют 90% жителей, а 31% имеют автомобили.

Ли Куан Ю всегда призывал свой народ учиться. Сегодня образование имеет свои материальные преимущества. Выпускник университета начинает свою карьеру с заработной платы примерно в $1700, а рабочий — $600. При этом среднестатистический сингапурец тратит на питание 34% доходов и лишь 21% — на жилье.

Есть, конечно же, и серьезные перемены, связанные с изменением мировой конъюнктуры, и они требуют перехода к новым методам. Возможно, Сингапуру придется отказаться от политики чрезмерного государственного патернализма. Благодаря реформам Ли Куан Ю общество значительно окрепло, гармонично влилось в рыночные отношения и ему не требуется постоянная опека государства-няньки, как это было в 1970–1980-х годах.

Сегодня Ли Куан Ю уже не премьер-министр, но вся его жизнь прошла в управлении государством, и она настолько связана с судьбой Сингапура, что специально для него был создан пост «старшего министра», скорее формальный, чем имеющий реальный институциональный вес, и заключающийся в консультировании своего преемника.

Ли Куан Ю так комментирует свой уход: «Я был премьер-министром на протяжении 31-го года. Если бы я пробыл на этом посту еще один срок, я не доказал бы этим ничего, кроме того, что я был все еще способен выполнять эту работу. С другой стороны, если бы в оставшиеся годы мне удалось помочь своему преемнику лучше познакомиться с обязанностями премьер-министра и помочь ему лучше справляться с ними, то это было бы моим последним вкладом в развитие Сингапура».

Вклад же Ли Куан Ю в мировые процессы по достоинству оценен. Он является одним из наиболее уважаемых азиатских политиков. Никсоновский центр мира и развития удостоил Ли Куан Ю титула «Архитектор нового столетия» за «мужество, изобретательность, воображение, предвидение в закладке фундамента нового мира».

Но и с уходом с политической сцены Ли Куан Ю Сингапур не перестает быть страной, готовой к новым экономическим прорывам. И это видно из того, что говорит вице-премьер страны Ли Сянь Лу, сын архитектора Сингапура: «Как и рекорды в спорте, наши достижения будут оспариваться другими. Выиграв одно соревнование, чемпион должен немедленно начать готовиться к следующему. Так и Сингапур должен стремиться только вперед».