Нурсултан Назарбаев

Несмотря на свою кажущуюся молодость, Казахстан как культурно-историческая целостность возник не на пустом месте. Его история неотделима от всей трехтысячелетней истории.

О роли номадов в мировой истории и культуре было сказано и написано немало. И если раньше, с легкой руки Аммиана Марцеллина и первых христианских хронистов, в европейской традиции преобладало резко негативное изображение кочевников как диких варваров-разрушителей, то в последнее время стала выстраиваться иная, более сложная и объективная картина взаимопроникновения оседлых и кочевых цивилизаций.

Достаточно сказать, что две величайшие священные книги человечества — Библия и Коран — появились в среде пастушеских племен Палестины и номадов Аравии.

Невозможно себе также представить, какой была бы сегодняшняя Европа, да и весь мир, если бы не животворный порыв гуннского вихря, сдвинувшего с насиженных мест племена и народы.

Цивилизации номадов были присущи широта религиозных воззрений и этническая толерантность. Иудеями были хазары, мусульманами — булгары, христианами — кереи и найманы, язычниками — тюрки, манихеями — уйгуры, буддистами — монголы. В войске Аттилы плечом к плечу с гуннами стояли угры, аланы, славяне, готы. Наверное, поэтому его образ как справедливого и мудрого правителя остался с тех пор в германском эпосе.

С течением времени бурное кочевое море перестало выплескиваться за свои берега, а затем отступило. Некогда широкая воронка древнего вихря, подхватившего номадов от Желтого моря до Черного, сжалась, словно пружина, до степной полосы между Волгой и Иртышом, смешав здесь потомков кочевых империй в единый народ — казахов. Ханы Керей и Жанибек, Касым и Хакназар, Есим и Тауке были полновластными владетелями земель Дешт-и-Кипчака.

Но время неумолимо наступало на кочевья последних номадов. После окончательного вхождения казахских земель в состав Российской империи по сути завершается история суверенной кочевой государственности. Все позднейшие попытки ее воссоздания — от героического выступления последнего казахского хана Кенесары до демократических идей лидеров национально-либеральной партии «Алаш-Орда» — были обречены.

Надежды на возрождение окончательно угасают после установления на территории Казахстана Советской власти и создания Казахской Социалистической Республики в составе СССР. С 1930-х годов машина тоталитаризма начала работу по унификации этнической мозаики и созданию новой общности — советского народа.

Новая общность рождалась в муках. Ломались менталитет, образ жизни, история, алфавит, ломалось буквально все. Начался насильственный перевод кочевников на оседлость. Казахам это стоило жизни почти половины и без того немногочисленного народа. Но дух трехтысячелетней непрерывной цивилизации Великой степи не мог просто так исчезнуть за два-три поколения.

Именно этот дух, органично сочетающий в себе этническую и религиозную толерантность, высокую социальную адаптивность, глобальность мышления и широту мировоззрения, помог не только сохранить нацию, но и возродить в новых условиях суверенный Казахстан.

Сегодня Казахстан, многонациональное государство с населением в 15 миллионов человек, смог твердо встать на ноги. Провести коренную ломку старого уклада и модернизировать страну. Построить самую прогрессивную в регионе социально-экономическую и политическую систему. Разумно распорядиться природными богатствами. Укрепить без каких-либо потерь государственные границы. Выступить с инициативами мирового масштаба. Завоевать международный авторитет. И все это — за какой-то десяток лет, прошедших со времени обретения независимости, из которых пять было потрачено на борьбу за выживание.

Открыть эту важнейшую страницу в тысячелетней летописи Казахстана и его судьбе было суждено Нурсултану Назарбаеву. Первому президенту Республики Казахстан. Реформатору. Духовному наследнику великих владетелей Великой степи.

17-18 декабря 1986 года в городе Алматы (тогда — Алма-Ате) произошли события, кардинально изменившие неизбежный, как казалось, ход истории. В те холодные декабрьские дни казахская молодежь открыто вышла на улицы, заявив о своем праве влиять на судьбы страны. В условиях тоталитарного государства это было равнозначно политическому взрыву: фактически был брошен открытый вызов всей десятилетиями складывавшейся Системе. Это были два дня, которые потрясли мир советской реальности.

Поводом к выступлению послужила обычная партийная практика — назначение Центром на пост руководителя республики человека, не имевшего к Казахстану ни малейшего отношения — ничем не примечательного руководителя областного масштаба Г. Колбина.

Мирный митинг протеста был подавлен Центром с предельной жестокостью. Это был показательный урок — чтобы помнили и боялись. Невинных людей забивали саперными лопатками, травили собаками и заливали на морозе ледяной водой. После расправы физической последовала политическая: весь народ был обвинен в «казахском национализме», начались репрессии. Но это уже не могло остановить начавшееся брожение: демонстрация силы только показала слабость режима и дискредитировала его.

Советской империи был нанесен смертельный удар, оправиться от которого она уже не смогла. Алматинский взрыв сыграл роль детонатора: началась цепная реакция открытых выступлений демократических сил против тоталитарной диктатуры в Прибалтике, Грузии, Азербайджане, Армении, Узбекистане, Кыргызстане, Латвии, Эстонии, Молдавии, да и в самой России.

Так начинался путь Казахстана к обретению независимости...

Прошлое столетие стало для казахов временем больших испытаний. Порой вопрос стоял о самом существовании их как самобытного этноса. Однако, влившись в состав советского государства, они не только выстояли, но и сохранили, пусть даже номинально, свою территориальную автономию в границах этнического ареала. Несмотря на отсутствие суверенитета, казахи воспользовались возможностью приобщиться к плодам современного прогресса и активно включились в жизнь огромной страны.

Условия для этого были: советская власть дала казахам поголовную грамотность, развивалась промышленная индустрия и сельское хозяйство, транспортная инфраструктура, были построены новые города и села. Казахи жадно стремились к новым знаниям, практически все свободно владели русским языком, многие закончили лучшие университеты страны. Казахстан как часть советского государства включился в широкий контекст мировых процессов.

Но у видимого благополучия была своя оборотная сторона. Вынужденная адаптация полукочевого населения Казахстана к изменившимся историческим условиям обошлась дорогой ценой. До октябрьской революции казахи были вторым по численности тюркским народом, а спустя три десятка лет они стали меньшинством на своей земле: к середине прошлого века число казахов среди населения Казахстана составляло всего 29%. Все это привело к тому, что казахский народ едва не потерял собственную культуру и язык.

Казахстан был насильно превращен, выражаясь языком официальной советской пропаганды, в «лабораторию дружбы народов». На практике это означало, что опустевший после массового голода, спровоцированного советскими властями в 1930-х годах, Казахстан стал местом ссылки для депортированных в годы сталинских репрессий народов. Корейцы, чеченцы, немцы, греки, турки, балкарцы, поляки и другие этнические группы насильно вывозились сюда с насиженных мест целыми селениями. К ним добавились многочисленные политические и уголовные заключенные, направлявшиеся в казахстанские концентрационные лагеря со всего Союза. Казахстан стал частью печально известного ГУЛАГа.

Территория республики стала испытательным полигоном для оружия массового поражения — химического, биологического, ядерного. Хищническое отношение к окружающей среде привело к глобальным экологическим катастрофам, последствия которых сохраняются до сих пор: это и исчезающее Аральское море, и зона Семипалатинского ядерного полигона, и многое другое.

В системе так называемого «единого народнохозяйственного комплекса» СССР Казахстану отводилась роль аграрно-сырьевого придатка. Промышленность и инфраструктура не отвечали современным требованиям. Сельское хозяйство носило экстенсивный и затратный характер. Большая часть добываемых природных богатств вывозилась за пределы Казахстана — до 70% нефти, 55% — железной руды, 46% — черных металлов, 28% — угля. 80% всех крупных предприятий было в союзном подчинении. За республикой оставалось только право распоряжаться пищевой и легкой промышленностью. Экономика была целиком зависима от решений Центра: большей частью своего потенциала республика не управляла.

Фактически Казахстан не обладал ни реальной экономической, ни тем более политической самостоятельностью. Казалось, что сложившееся положение вещей незыблемо и надежды на свободу нет.

Но, несмотря на все это, мечта о независимости никогда не покидала народ. Подспудно она жила и искала своего выхода.

К последней четверти уходившего столетия система, выстроенная когда-то Сталиным, стала давать сбои. Подсевшая на сырьевую иглу советская экономика безнадежно отставала от конкурентов, не видно было конца непопулярной войне в Афганистане, огромные ресурсы уходили на нужды армии и производство новейших вооружений, морально и физически устарело производство и социально-экономическая инфраструктура, замерла общественная жизнь, падал авторитет коммунистической партии.

Одним из наглядных показателей, отразивших неустойчивость советской системы, стала неприлично частая смена первых руководителей государства, умиравших один за другим — за два года у руля империи сменилось четыре правителя. Необходимо было что-то безотлагательно менять. В середине 1980-х годов молодой и энергичный Генеральный секретарь Компартии СССР М. Горбачев объявил перестройку одряхлевшего государственного организма.

Но он разбудил процессы, справиться с которыми был не в силах. К 1991-м году социально-экономическая ситуация в СССР вошла в стадию глубочайшего кризиса. ВВП снизился на 12%, а внешний долг вырос с $20 млрд в 1985 году до $67 млрд в 1991. На рынках царил товарный голод. Скрытая в прежние годы инфляция была готова вырваться наружу.

Обещанное ускорение научно-технического и экономического прогресса так и не наступило. Непоследовательность курса, проводившегося М. Горбачевым, расшатала внутриполитическую стабильность и ослабила страну. Некогда безупречная идеологическая машина сломалась, не выдержав противоречия введенных данных. Объявленная демократизация и гласность обернулись бесконечными словопрениями. Блок союзников по соцлагерю распадался на глазах. Последняя великая империя накренилась над краем пропасти, готовая сорваться туда в любой момент.

Но перестройка оказала мощнейшее воздействие на умы. Она всколыхнула застоявшееся общество, перевернула все прежние представления и стереотипы и самое главное — раскрепостила людей, посеяв в них смутную надежду на перемены.

Самый популярный образ тех лет — ветер перемен. Он принес с собой дыхание свободы. Идея независимости обретала реальные контуры. Ее воплощение стало только вопросом времени.

...Как сын своего народа, хорошо знавший и разделявший его чаяния и стремления, Нурсултан Назарбаев всей душой воспринял перестройку. Всегда отличавшийся особым стратегическим чутьем, он хорошо видел открывавшиеся перспективы для освобождения от диктата империи. Но как прагматик он прекрасно понимал, что в данном случае прямой путь — не самый короткий. С одной стороны, велика была вероятность повторения кровавых декабрьских событий, но уже в масштабах всей многонациональной страны, а это означало гражданскую войну — примеры тому уже были. С другой — экономика Казахстана была слишком тесно привязана к общесоюзному рынку, и резкий разрыв этих связей был равнозначен разрыву общей кровеносной системы. Все это в совокупности предопределило позицию Назарбаева в отношении распадавшегося Союза Советских Республик.

Назарбаев, как никто другой, понимал, что несет с собой закономерный, но слишком быстрый развал единого экономического пространства. Казахстану требовалось время, чтобы хоть как-то успеть подготовиться к нему. Стремясь по-возможности оттянуть неизбежный финал, он становится одной из ключевых фигур, стремившихся к сохранению обновленного Союза. Но стремительно развивавшиеся события показали, что время было на исходе.

В начале 1990-х годов в СССР, по меткому выражению побывавшего здесь сингапурского лидера Ли Куан Ю, «политика шла впереди экономики» — этим во многом были обусловлены последовавшие системные провалы. Маховик всеобщего распада набирал обороты, и приостановить его могла только огромная воля и готовность идти до конца. Половинчатые рецепты союзного правительства все больше втягивали страну в хаос. Власть остро нуждалась в людях с новым мышлением, свободным от стереотипов.

Застоявшийся государственный организм требовал притока свежей крови. Это привело к тотальным кадровым перестановкам. На смену старой партийной элите пришло новое поколение молодых управленцев. Эти процессы происходили не только в Центре, но и на местах. Среди новых лидеров самой заметной фигурой был прагматичный технократ Нурсултан Назарбаев — тогда уже председатель Совета Министров Казахской ССР. Отмеченный Горбачевым, он активно вовлекается в работу по обновлению страны.

Назарбаев сразу же окунулся в омут общесоюзных проблем. При этом он прежде всего в жесткой борьбе с союзным руководством отстаивает интересы и экономическую независимость Казахстана. Избранный депутатом Первого съезда народных депутатов СССР, весной 1989 года Нурсултан Назарбаев в своем выступлении на съезде так охарактеризовал сложившиеся отношения между Центром и республикой: «Ведомственный диктат привел к тому, что богатейшая сырьевыми ресурсами, пользующимися на мировом рынке повышенным спросом, наша республика оказалась в тяжелейшем положении в своем социальном развитии и на грани экологического кризиса. Действуя методом слона в посудной лавке, министерства уничтожили Арал. (...) Нефть не служит тем, кто ее добывает. Для различных полигонов отчуждены земли животноводов, о компенсации и речи нет».

С момента вступления в должность председателя казахстанского Совмина Назарбаев не только лоббирует интересы республики, не просто критикует действия Госплана и Совмина СССР, а требует решительных изменений в структуре тяжеловесного народного хозяйства страны. Спускаемые для Казахстана планы были неоправданно высоки и необоснованны. Назарбаев приходит к ужасающему выводу, что разумной плановой экономики в СССР практически не существует.

Стремясь найти выход из кризиса, он выступает с резкой критикой правительства и первого президента СССР М. Горбачева: «Не могу согласиться с такой политикой, когда страна захлебнулась сладкой патокой красивых слов о демократизации и уже пошла побираться по богатым столам Европы в поисках хлеба насущного. Униженный и оскорбленный народ вправе спросить с вас, Михаил Сергеевич, с вас Николай Иванович, где же плоды обещанной модернизации нашего машиностроения и столь широко разрекламированной конверсии? Где конкретные результаты намеченной в свое время программы научно-технического прогресса?».

Ветер перемен требовал лидера нового типа. Уставшие от демагогии, не дождавшиеся плодов перестройки люди ждали прихода человека, который выведет их из социально-экономического тупика, покажет путь. В народе были высоки ожидания обновления и даже чуда.

На этом фоне появление прагматичного, самостоятельного и смелого политика резко выделили Назарбаева из общей массы перестроечной советской элиты. Он был другим.

Его принципиальная позиция по вопросам социально-экономического и политического обновления Союза Советских Республик находит поддержку не только среди представителей власти, но и у широкой общественности. В конце 1980-х — начале 1990-х годов Назарбаев становится самым популярным политиком СССР.

Первый президент Советского Союза Михаил Горбачев, почувствовав, что начатые им процессы выходят из-под контроля, остро нуждался в таком сильном лидере и опытном практике, который бы мог помочь ему не на словах, а на деле поддержать перестроечный курс реформ. Поэтому он рассматривает вопрос о назначении Назарбаева на должность вице-президента либо премьер-министра СССР. В самом деле, кандидатура Нурсултана Назарбаева представлялась для этого наиболее подходящей: сильная личность, прагматик, прекрасно знающий ситуацию в союзных республиках изнутри и в то же время пользующийся популярностью в Центре, последовательный поборник реформ, имеющий свое стратегическое видение общесоюзных проблем.

Однако Назарбаев отказался от этих предложений. И дело было не только в том, что он не хотел находиться на вторых ролях. В конце концов при энергии и харизме, присущих ему, любая из этих должностей дала бы ему реальные властные рычаги, и тогда неизвестно, как бы сложилась его дальнейшая судьба.

Неизвестно также, как повернулась бы ситуация в СССР в случае, если бы Назарбаев согласился занять должность второго человека в империи. Дальнейшие события показали, что незаурядная личность такого масштаба вполне могла если не повернуть, то задержать колесо истории.

Но Нурсултан Назарбаев сделал свой выбор в декабре 1986 года. Осознавая возложенную на него миссию, он твердо решил идти к независимости до конца. За этим решением стояли вековые чаяния народа и его личные убеждения. Именно этим был продиктован его отказ от высоких должностей, которые ни до, ни после него не предлагали никому из лидеров союзных республик.

Между тем страна Советов продолжала неумолимо идти к своему краху.
После попытки коммунистической реставрации в августе 1991 года стало ясно, что старый режим бессилен, и союзное государство обречено. Назарбаев, видя, что его планам оттянуть неизбежный развал Союза сбыться не суждено, на пятом съезде народных депутатов СССР по существу ставит точку в затянувшейся агонии. В своем выступлении он заявил, что руководство страны оказалось неспособным защитить даже себя. Теперь Казахстан не будет никому ни младшим братом, ни мягким подбрюшьем, он пойдет своим путем.

Именно тогда один из старых соратников Горбачева — Анатолий Лукьянов — обреченно произнес: «Если это сказал Назарбаев, то СССР конец».

Он не ошибся.

21 декабря 1991 года в столице Казахстана, руководители 11 бывших советских республик подписали Алма-Атинскую декларацию, провозгласившую де-юре конец Союза Советских Социалистических Республик и создание Содружества Независимых Государств.

Советский Союз канул в Лету, став еще одной из империй, исчезнувших в круговороте мировой истории. История любит символы: есть своя закономерность в том, что это решение было принято в городе, где в декабре 1986 года был дан первый толчок к разрушению тоталитарного государства.

Несмотря на тяжелейший кризис и все сложности переходного периода, обретение суверенитета было воспринято жителями Казахстана как глоток свежего воздуха. Чувство обновления и открывающихся перспектив не покидали казахстанцев и позволили с оптимизмом смотреть в будущее.

Но, как и ожидал Назарбаев, независимость принесла с собой и целый сонм трудноразрешимых проблем.

Объявление Казахстаном суверенитета отнюдь не означало его автоматического освобождения от влияния процессов, зародившихся некогда в недрах советской империи и предопределивших ее распад. Прежде чем двигаться дальше, необходимо было отсечь все еще живые головы поверженного дракона.

Главной преградой на пути к новому Казахстану продолжала оставаться мощная инерция тоталитарного прошлого. Она продолжала в той или иной степени определять многие стороны жизни государства и общества. Эта постсоветская инерция проявилась не только в тяготении к прежним методам хозяйствования и управления, но и в привычной пассивности и патерналистских ожиданиях подавляющей части населения.

Казахстан, как и большинство постсоветских стран, погрузился в пучину жесточайшего системного кризиса. Вместе с развалом огромной империи распалось все: привычные связи, уклад жизни и ценности людей. Наряду с болезнями, доставшимися в наследство от бывшего Союза, добавились новые, связанные с разрушением единого организма, скрепленного общей идеологией, экономикой и инфраструктурой. При этом Казахстан оказался едва ли не в худшем положении по сравнению с другими.

На то были свои причины. Кризис, охвативший страну, стал прямым продолжением и следствием того глобального кризиса, который давно уже зрел в недрах советской плановой экономики. Именно это наследие досталось Казахстану: осколок агонизирующей экономики, устаревшая инфраструктура, предприятия и оборудование, даже близко не соответствовавшие мировым стандартам, экстенсивное сельское хозяйство и депрессивное село, наконец, дефицит квалифицированных кадров и опытных управленцев.

Трещала по швам унаследованная с советских времен система госуправления. Экономика лежала на боку. Ее объем снизился на 55%. Казахстан не имел ни средств, ни рынков сбыта, поэтому остановились все предприятия. В магазинах отсутствовали продовольствие и товары первой необходимости. Люди месяцами не получали зарплату и пенсии. Страну охватила массовая безработица. Свирепствовала гиперинфляция, которая съедала последние сбережения населения. Расцвела преступность.

Не менее остро стояли и вопросы безопасности страны. Аморфность границ, наличие огромного ядерного арсенала, значительные запасы углеводородов и геополитическое расположение в самом центре нестабильного региона сами по себе уже были серьезным вызовом национальной безопасности. Если добавить к этому малочисленность пестрого по этническому составу населения, разбросанного по огромной территории, и слабую армию — становится ясной вся серьезность создавшегося положения.

На фоне тотального распада и идеологического вакуума в полиэтническом Казахстане так же, как и в других бывших советских государствах, особенно остро встал национальный вопрос. Казахстан был одной из самых многонациональных республик СССР. В нем проживало порядка 130 наций и народов, относившихся к 45 религиозным конфессиям. Из них казахи составляли едва ли половину населения, русских было около 40%. Явное или скрытое брожение грозило в любой момент перерасти в кровавые межэтнические конфликты, подобные братоубийственным войнам в Югославии, Таджикистане, Нагорном Карабахе, Приднестровье, Абхазии, Северном Кавказе.

В эти тяжелейшие годы вследствие неустроенности, неуверенности и страха перед этническими конфликтами страну покинуло более миллиона граждан. Надвигался призрак полного краха.

Десять лет спустя Нурсултан Назарбаев так охарактеризует положение Казахстана в первые годы независимости: «Нисколько не драматизируя ситуацию, скажу вам сегодня прямо, что в начале 1990-х мы стояли у края пропасти». Это были годы борьбы за выживание.

Некогда единое общество оказалось на грани раскола. Левые, правые, националисты всех мастей — все выступали с собственным видением общественного и экономического устройства страны. Все требовали восстановления справедливости: социальной, национальной, экономической.

Но каждый понимал ее по-своему — и все были по-своему правы: коммунисты, требовавшие возвращения социальных льгот и равенства, либералы, выступавшие за абсолютизацию рынка и парламентскую республику, национал-патриоты, заявлявшие об исключительных правах казахов на собственной земле, политой кровью предков, активисты русско- славянского движения, боровшиеся за свои привилегии — сохранение государственного статуса русского языка и двойное гражданство. Взятые в отдельности, их аргументы казались вполне убедительными, но вместе они сливались в крайне запутанный и противоречивый узел, который затягивался все туже, грозя удушить новорожденную государственность.

Люди, недавно вышедшие из «советской шинели», которым была навязана одна безальтернативная картина мира и система ценностей, даже освободившись, не могли понять, что не может существовать единой непротиворечивой истины, устраивавшей бы всех. В сущности, царившая в стране атмосфера была продолжением перестроечной реакции на разрушение тоталитарного строя. Обществу требовалась компенсация за десятилетия молчаливого терпения. Но оно не понимало, что уподоблялось возу из известной басни, который тянули в разные стороны, исходя из своих представлений о целесообразности, лебедь, рак да щука. Эта разрушительная по своей сути инерция, набранная в конце восьмидесятых, грозила похоронить под грудой правильных лозунгов и взаимных обид начавшиеся реформы.

Опять политика шла впереди экономики. Между тем Назарбаев, помня попытки реформирования Союза, лучше других понимал, что без надежной экономической базы любые призывы останутся сотрясением воздуха и могут привести только к распаду. Нужны были решительные и жесткие меры по предотвращению сползания общества в болото затяжного политического конфликта.

Главный водораздел проходил по линии старое-новое, прошлое-будущее. Каждую из сторон представляли две основные силы того времени: олицетворением прошлого был Верховный Совет, нового — президент Назарбаев и его команда.

Именно Верховный Совет, сосредоточивший в своих руках законодательную и исполнительную ветви власти, по существу возглавил антиреформистскую фронду.

История усиления Советов была связана со стремлением Горбачева противопоставить представительные органы власти старому партийному аппарату. Когда-то они сыграли свою роль в ослаблении централизованной власти компартии и тем самым в разрушении Советского Союза. Однако в новых условиях они превратились в политический рудимент и один из оплотов (наряду с той же компартией) прежней системы. Этому в немалой степени способствовало то, что депутаты Верховного Совета, избранные еще при советской власти, были в основном из числа бывших коммунистов, в глубине души сохранивших прежние взгляды. Кстати, об устойчивости этой тенденции говорит и то, что тогдашний председатель Верховного Совета теперь возглавляет оппозиционную президенту Компартию Казахстана. Верховный Совет был выразителем глубинной сущности административно-командной системы, став главным препятствием на пути рыночных преобразований.

Поэтому противостояние Верховного Совета и президента, носившее подспудный, но принципиальный характер, по существу, было противостоянием не двух ветвей власти, а двух непримиримых идеологий: уравнительно-тоталитарной и рыночно-либеральной. В неокрепшем государстве с ослабленной экономикой, раздираемом внутренними противоречиями, по существу, создалась ситуация двоевластия. Судьба государственности оказалась в опасности перед лицом разногласий, и теперь уступить лозунгам в ущерб делу означало упустить исторический шанс. Победа Верховного Совета привела бы к потере единого стратегического курса и сворачиванию реформ, а как следствие — экономическому краху, дестабилизации и утере суверенитета.

Обладая практически неограниченной властью, руководство Верховного Совета решило взять ситуацию в свои руки через местные Советы народных депутатов. Депутаты блокировали любые предложения президента и правительства, касавшиеся реформ.

Это еще больше обострило существовавшие противоречия и обнажило неспособность Советов ответить на вызовы нараставшего социально-экономического кризиса. Укрепление государственного суверенитета и необходимость политических и экономических преобразований требовали безотлагательного изменения действовавшей тогда структуры государственной власти и управления, перераспределения полномочий между ними.

Существовавшая система Советов во главе с Верховным Советом противоречила фундаментальной основе демократического общества — принципу разделения властей. Ее несовместимость с новой моделью власти, ориентированной на западные образцы, была очевидной. Система, изначально создаваемая как отрицание классического парламентаризма, не могла не оказывать сопротивление при попытке втиснуть ее в рамки совершенно иных отношений.

В этих условиях принятие первой конституции страны в 1993 году при всей исторической значимости не открывало реальных перспектив. Три года спустя Назарбаев скажет: «Будучи компромиссом истории, на который мы вынуждены были пойти во имя общественного согласия, Основной закон не оправдал всех общественных ожиданий». Это был компромисс между нарождавшимся институтом президентства и Советами, между рынком и остатками административно-командной экономики, между прошлым и будущим…

Как всякий компромисс, он не решал проблемы, загнав ее вглубь.

Между тем неотложные действия по формированию в кратчайшие сроки нормативной базы реформ, и в первую очередь рыночных механизмов хозяйствования, тормозились неповоротливостью законодательного органа. Чем дальше углублялись реформы, тем более ожесточенными становились схватки между реформистским крылом Н. Назарбаева и антиреформистской фрондой.

Выбор был прост: сильная президентская власть или безвластие, реформы или стагнация.

Следовало без промедления провести болезненную, но необходимую операцию по отсечению больного органа для спасения всего государственного организма. Выход из кризиса требовал укрепления сильной централизованной власти. Российский коллега Назарбаева Б. Ельцин решил этот вопрос, расстреляв из пушек здание парламента. Назарбаев же смог обойтись без крови, только ему одному известными методами добившись самороспуска Верховного Совета.

Апофеозом президентско-парламентского противостояния стали два парламентских кризиса 1993–1995 годов, которые завершились ликвидацией Верховного Совета как государственного института и перераспределением полномочий в пользу президента. Власть Советов, продержавшаяся в Казахстане почти 80 лет, прекратила свое существование.

Путь для проведения системных реформ был расчищен. Еще в 1993 году Назарбаев сумел убедить депутатов принять закон, предоставляющий право президенту издавать законы до избрания нового парламента. Получив право законодательной инициативы, Назарбаев сосредоточил все свои усилия на разработке необходимой нормативно-правовой базы реформ. За период 1994–1995 годов были изданы сотни указов, в том числе имеющих силу конституционных и обычных законов, по важнейшим вопросам государственного строительства и экономики. Но главное — при его личном участии была разработана новая Конституция страны.

Принятая на всенародном референдуме 30 мая 1995 года Конституция Казахстана юридически закрепила президентскую форму правления. Сильная президентская власть должна была противодействовать любой угрозе целостности и стабильности Казахстана.

Вместе с тем в новой Конституции был прописан ключевой демократический принцип разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную ветви, которые взаимодействуют между собой с использованием системы сдержек и противовесов. Конституция четко очертила поле деятельности каждой из ветвей власти, включая парламент, без их пересечения и попытки претендовать на чужие полномочия. В целом заложенная в ней модель тяготела по своему типу к французской пятой республике. Но самое главное — новая Конституция заложила фундамент реформ. В этом смысле она стала поворотным пунктом в истории Казахстана и сыграла не менее важную роль, чем обретение независимости. В стране развернулся полномасштабный процесс модернизации.

Но реформы шли достаточно тяжело — поначалу их приходилось буквально продавливать сверху. Мешали косность сознания большинства населения, опасавшегося новых для себя радикальных перемен; сопротивление консервативной части бывшей партийной номенклатуры; отсутствие необходимых знаний и навыков у самих реформаторов, которые учились на ходу.

Казахстан переживал опыт пост-тоталитарной трансформации, то есть перехода от тоталитарной коммунистической системы к современному либерально-рыночному обществу. По сути, это было равнозначно переходу из одного мира в другой — мир неведомых экономических, общественных и политических реалий. В отличие от стран Балтии и восточноевропейских государств бывшего социалистического лагеря, для которых пост-тоталитарный транзит означал возвращение к прежней либерально-буржуазной традиции, Казахстану предстояло открывать ее основы заново.

Перед страной стояла задача тройного транзита, то есть одновременного перехода в трех измерениях: от плановой экономики к рыночной; от однопартийной командно-административной системы к демократической; от традиционного сознания к либеральным ценностям. Это требовало коренной ломки не только всего государственного устройства и экономической системы, но и решительного преодоления сложившихся за десятилетия стереотипов, образа мышления и жизни людей.

В этих условиях перед Назарбаевым встал непростой выбор: действовать постепенно, но потерять темпы реформ, или решительно и жестко, рискуя вызвать социальный протест.

Он выбрал второй, непопулярный путь, поскольку всякое промедление в условиях хаоса и полного развала первых лет независимости могло привести к коллапсу и как следствие — утере суверенитета. Это был принципиальный шаг для лидера центральноазиатского государства, определивший как дальнейшую судьбу Казахстана, так и во многом политико- экономические перспективы развития всего региона.

При этом нельзя забывать, что перед Назарбаевым всегда был открыт и третий, наиболее простой путь, традиционный для региона: укрепить личную власть и законсервировать ситуацию в стране, держа ее под жестким контролем. Однако этот вариант противоречил его главной цели: построению современного государства, конкурентного в глобализирующемся мире. «Имея необъятную власть, он предпочел перемены» — эта фраза, сказанная им когда-то в адрес Михаила Горбачева, как нельзя лучше характеризует кредо самого Назарбаева.

Согласно распространенной точке зрения Казахстан начал с эффективных экономических реформ и только затем подошел к необходимости политической модернизации. Однако факты говорят, что это не так. Для успешного продвижения реформ в экономике Назарбаеву пришлось сначала осуществить кардинальные политические преобразования.

В первые пять лет существования Казахстана была решена важнейшая задача демонтажа старой системы. Назарбаеву удалось справиться с надвигавшимся призраком двоевластия и дестабилизации внутренней ситуации в стране. Это было время становления демократических институтов, рождения парламентаризма современного типа и многопартийности. За эти годы были заложены основы межэтнического и межконфессионального согласия.

Дракон пост-тоталитарной инерции был повержен. Но за эту победу пришлось заплатить дорогую цену: пять лет борьбы за выживание стоили Казахстану потери порядка 40% от валового внутреннего продукта 1990 года. Пять лет, отданные борьбе, во многом были вычеркнуты для полноценной реализации экономических реформ. Между тем успех модернизации зависел прежде всего от их эффективности.

Несмотря на то что сразу после объявления независимости Казахстан незамедлительно приступил к преобразованиям, направленным на создание рыночной экономики, они в силу внутренних и внешних причин не смогли сразу заработать в полную силу. Это были скорее подготовительные меры, создававшие определенный плацдарм для последующего рывка. К ним следует отнести либерализацию цен, объявленную в 1992 году, признание права частной собственности в Конституции 1993 года, национальную программу приватизации, разработанную в апреле 1993 года и введение национальной валюты.

Негативные тенденции нарастали. Переход к рынку был затруднен тем, что Казахстан продолжал оставаться в единой денежной, финансовой и экономической системе бывшего Союза, которая, в свою очередь, начала разрушаться. Вплоть до 1993 года Казахстан находился в рублевой зоне. К этому времени уровень инфляции достиг гигантских размеров и измерялся четырехзначными цифрами: в 1992 году он составил 3061%, в 1993 году — 2265%.

Перед президентом и его командой стоял выбор — либо сжать денежную массу, либо установить жесткий государственный контроль за ценами. Второй вариант был более привычным со старых времен, но изначально противоречил логике реформ.

Был избран первый путь. 15 ноября 1993 года Казахстан ввел национальную валюту — важнейший атрибут экономической независимости. Данный шаг позволил уже в 1994 году сбить гиперинфляцию, а в 1995-м — обуздать инфляционный процесс, доведя его уровень до двузначной величины.

Это открыло простор для дальнейших реформ. Сильная национальная валюта стала ядром банковско-финансовой системы Казахстана, признанной позже самой передовой на пространстве СНГ.

Приоритетом экономической политики Казахстана в начале 1990-х помимо либерализации экономики и формирования новой финансовой системы стало создание самостоятельной бюджетной, налоговой и таможенной систем. Казахстан первым из стран СНГ провел налоговую реформу.

Однако главным условием вхождения в рынок оставалось расширение участия частного сектора в экономике с одновременным разгосударствлением и приватизацией государственной собственности, развитием рыночной инфраструктуры и созданием конкурентной среды.

Логика задач, стоявших перед страной, диктовала необходимость соединения силы частной инициативы и государства. Здесь Назарбаеву пришлось столкнуться с одной из главных проблем пост-тоталитарной трансформации, без понимания которой невозможно понять масштабы и сложность модернизационных процессов в этой стране.

Для Казахстана так же, как и других стран постсоветского пространства, главным препятствием на пути реформ оставался уравнительно-патерналистский менталитет народа, сформированный за десятилетия административно-командного управления.

Сложнее всего оказалось убедить в правильности выбора людей, ошеломленных развалом, казалось, непоколебимой системы ценностей и растерявшихся перед необходимостью сделать собственный выбор. Это была естественная реакция на шок в результате внезапного изменения привычных ориентиров и образа жизни. Люди не хотели покидать иллюзорный мир утопических представлений, в который были погружены в течение восьмидесяти лет. Необходимо было вернуть их в жестокий, но единственно реальный мир действительности.

«Как встряхнуть людей, которые не испытывают никакого желания встряхиваться? Как прочистить мозги, забитые нескончаемой вереницей съездов и цитатами великих и невеликих классиков марксизма-ленинизма?», — писал позднее Нурсултан Назарбаев.

Будучи сам человеком, воспитанным в недрах социалистической системы, он понимал, как трудно отказаться от сложившихся взглядов, представлений и образа жизни. Но он знал и то, что без кардинального изменения сознания людей у них нет будущего.

Народ Казахстана никогда не жил в либеральном обществе и не знал свободной экономики. Суть рыночных реформ Назарбаеву пришлось разъяснять в своих выступлениях по всей стране. Он не устает повторять, как заклинание, простую истину: только полагаясь на свои силы, можно добиться успеха и процветания, никто — ни государство, ни добрые люди, ни общество — не смогут помочь человеку, если он будет только уповать на чью-то милость. Патернализм развращает. Заставляя оглядываться в поисках помощи, он отучает от самостоятельности, от личной ответственности за себя и общество. Процветающее государство и либеральное общество могут быть созданы только самостоятельными и инициативными людьми.

Поэтому он настойчиво внедряет в массовое сознание, сформировавшееся на стереотипах советской действительности, идеи личного успеха и личной ответственности, необходимости развития рынка и частной собственности. Если советская государственная политика была политикой тотального идейного доминирования государства над личностью, то Назарбаев предлагает противоположную ей политику формирования самостоятельной личности: «Все в ваших руках».

Он целенаправленно шел по пути реабилитации капитализма, не боясь быть непонятым и рискуя встретить ожесточенное сопротивление воспитанных на коммунистических ценностях людей.

Это был осознанный и принципиальный шаг. Основой социально-экономической политики государства должна была стать линия на экспансию рынка, на развитие института частной собственности, на втягивание людей в самостоятельную деятельность. Без этого стержня все остальное могло превратиться в поверхностный и бесперспективный популизм. Он знал, что потакание сиюминутным социальным запросам в условиях нестабильности экономики и отсутствия развитого частного сектора отнимет надежду на достойное будущее. Отсюда — непопулярные и жесткие с точки зрения текущего момента, но стратегически единственно верные шаги Назарбаева в ходе реформ.

Вместе с тем у этого вопроса была и еще одна сторона — политическая. Назарбаев понимал: так же, как рыночная экономика невозможна без либерализации общественных отношений, так и демократия невозможна без достаточно широко развитого класса собственников. Не будет их — будет авторитаризм, который положит конец и свободной инициативе, и развитию государства.

Проводить либеральные реформы сами по себе, без создания класса собственников — означало строить замки из песка. Поэтому главным условием перехода к рынку должна была стать приватизация государственной собственности. Этот шаг был важен как с точки зрения создания субъектов рынка, так и с позиции формирования у населения психологии собственника.

Назарбаев решается на масштабную приватизацию, которая составила ядро экономических преобразований и положила первый камень в формирование класса собственников в Казахстане.

Приватизация была запланирована и осуществлена в несколько этапов. На первом этапе прошла приватизация квартир и мелкой собственности. На середину 1990-х пришлась приватизация средних предприятий. И, наконец, на завершающем этапе в конце 1990-х приватизации подверглись крупные объекты стратегического значения.

Конечно, в своей основе приватизация была направлена на собственность, приносящую доход. Но необходимо отметить, что для неизбалованных вниманием бывших советских граждан и собственная квартира была весомым куском свободы — поэтому приватизация вошла в жизнь рядовых казахстанцев прежде всего как возможность приобретения в частную собственность жилья из казенного фонда. Это придало многим ту уверенность, которая так была необходима людям в первые самые непростые годы независимости.

Помимо тех очевидных преимуществ, которые при всех ее неизбежных издержках дала приватизация на пути к рынку, применительно к Казахстану она позволила сделать еще один важный шаг вперед по сравнению с другими государствами на постсоветском пространстве. Речь идет о решении дилеммы, которая была неизбежна в условиях пост-тоталитарной трансформации: ограничить ли приватизацию национально-значимых стратегических объектов участием отечественного капитала или отпустить их в свободную конкурентную среду, сделав доступными для всех субъектов мирового рынка? Назарбаев выбрал второе и решил эту дилемму в пользу интернационализации приватизационных процессов.

Одновременно с масштабной приватизацией, которая охватила прежде всего объекты малого и среднего бизнеса, началось широкое привлечение иностранных инвестиций. Инвестиции в основном шли на реанимацию крупных предприятий, поскольку собственных средств для их подъема у Казахстана не было.

Учитывая высокую капиталоемкость отраслей казахстанской экономики, в качестве реальной альтернативы малым акционерным обществам и прежним трудовым коллективам, которые так или иначе стремились бы к сохранению социальных льгот, нередко в ущерб эффективности производства, правительство стало рассматривать возможность активизации стратегических инвесторов. Их участие должно было помочь наращиванию прямых инвестиций и, что еще важнее, внедрению современного опыта и технологий, которых катастрофически не хватало.

Без опоры на привлечение прямых иностранных инвестиций страна продолжала бы вращаться в порочном круге тяжелейших проблем: резкого спада в промышленном производстве, остановки промышленных гигантов, кредитного дефицита и недостатка капитала для новых инвестиций, инфляции, низкого уровня доходов и растущей безработицы.

Но за это Назарбаеву пришлось расплачиваться валютой, обычной для политика, опережающего время, — непониманием. Нет пророков в своем отечестве — дома его критикуют за «распродажу Родины».

Дальнейшее развитие событий показало, что это решение было не принято многими представителями нарождающегося крупного бизнеса в Казахстане, оно было единственно верным. Это позволило одновременно убить двух зайцев: привлечь огромные возможности интернационального капитала, с одной стороны, и избежать олигархических войн, которые сопутствовали приватизации, например, в России, — с другой. Благодаря этому крайне непопулярному шагу была сохранена конкурентная ситуация в экономике, политике и обществе. А без этого, как показал опыт целого ряда стран таких как Венесуэла или тот же СССР, невозможно не только развитие свободной экономики, но и свободной политической системы.

В итоге международными экспертами было признано, что Казахстан благодаря высоким темпам приватизации стал первой страной на постсоветском пространстве, вышедшей из кризиса.

Наиболее показательным примером может послужить нефтегазовый сектор страны. Казахстан, как известно, щедро наделен минеральными ресурсами, что заведомо давало ему широкие потенциальные возможности. Но иметь их — одно, а умение сполна воспользоваться ими — другое. Одним «везением» здесь не обойтись.

В ноябре 1997 года Нурсултан Назарбаев озвучил следующие цифры: запасы разведанного углеводородного сырья в казахстанской части шельфа Каспийского моря составляют от 6 до 12 млрд тонн, а по перспективным запасам Казахстан занимает второе место в мире после Саудовской Аравии.

Однако эту нефть надо было еще добыть. Вместе с тем в связи с кризисом советской экономики с конца 1980-х годов начался технический упадок нефтегазодобывающей промышленности Казахстана. В 1990-х это усугубилось разрывом экономических связей с традиционными поставщиками оборудования и потребителями сырья. Производство нефти в период с 1991 года, когда добывалось 529 тысяч баррелей в день, постоянно падало, достигнув в 1995 году нижней отметки в 414 тысяч баррелей в день.

Ни собственных сил, ни опыта, ни современного оборудования для добычи углеводородов в достаточных объемах у государства просто не хватало.

Между тем Казахстану требовалось в кратчайшие сроки найти гигантские средства на разработку месторождений и создание производственной, транспортной и прочей инфраструктуры и при этом сохранить стратегический контроль над недрами. Для модернизации и развития нефтяной отрасли требовались ежегодные вложения в сумме $1,5-2 млрд, что было возможно только при участии крупных иностранных инвесторов, которые могли приобрести контрольные пакеты акций нефтедобывающих предприятий.

Однако в сложных социально-политических условиях того времени принять решение о приватизации потенциально сверхдоходной, но в тех условиях крайне затратной базовой отрасли экономики было очень непросто. Велик был риск потери контроля над важнейшим стратегическим ресурсом страны, что означало бы прямую угрозу национальной безопасности.

Однажды Нурсултан Назарбаев заметил: «Обычно нефть дает или богатство, или кровь. Чтобы гигантская нефть пошла, нужны не только трубопроводы, но и политические решения». Такого решения ждали от него. Необходимо было взять на себя огромную ответственность, чтобы отказаться от роли «собаки на сене» и пойти на уступки части прав собственности для привлечения инвесторов. Иного выхода у страны не было. Нурсултан Назарбаев делает выбор — перевод нефтегазового сектора страны на рыночные рельсы.

В результате отрасль ожила, добыча стала возрастать, достигнув 30,6 млн тонн нефти и 4,7 млн тонн конденсата (693 тыс. баррелей в день) уже в 2000 году. В целом на рубеже веков производство нефти в стране возрастало в среднем на 16% в год. Рост производства нефти во многом обеспечил дальнейший бурный рост экономики Казахстана.

С другой стороны, демонополизация нефтедобывающей отрасли и интернационализация части нефтяных активов позволили сохранить здесь конкурентую среду и избежать той ситуации, в которую попала, например, Венесуэла. Там создание национальной нефтяной компании-монополиста положило конец свободной рыночной экономике, страна попала в ловушку популизма и интервенционизма. В итоге сегодня душевой доход в Венесуэле на треть ниже, чем полвека назад.

Ситуация в нефтедобывающей отрасли Казахстана, напротив, именно благодаря демонополизации и участию транснациональных компаний развивается по самому оптимистическому сценарию. К 2012 году Казахстан планирует добывать уже свыше 100 млн тонн нефти ежегодно, что позволило недавно Назарбаеву поставить амбициозную задачу войти к этому времени в первую десятку ее мировых экспортеров.

Нурсултан Назарбаев сделал все для создания максимально благоприятного инвестиционного климата в стране. Однако в первое время вопрос привлечения иностранных инвестиций осложнялся тем, что деловой мир Запада не имел представления о перспективности и надежности Казахстана как экономического партнера. Назарбаев сам объездил все передовые страны мира, представляя Казахстан и рассказывая о возможностях страны для вложения инвестиций.

При президенте страны был создан Совет иностранных инвесторов, в который вошли главы всех крупнейших мировых транснациональных корпораций.
Для иностранных инвесторов была установлена система преференций, предусматривавших освобождение от уплаты подоходного, земельного и имущественного налогов, таможенные льготы, а также предоставлены гарантии от политических и регулятивных рисков. Инвесторов также привлекает отсутствие экспроприации, конвертируемость валюты, доступ в международный арбитраж, гарантии стабильности правовой системы, прозрачность государственных закупок, стимулирование развития приоритетных секторов.

За годы независимости в экономику Казахстана в общей сложности было привлечено инвестиций на сумму более $40 млрд. По объемам освоенных прямых иностранных инвестиций на душу населения показатели республики значительно превышают показатели других стран СНГ.

Но помимо экономических преимуществ привлечение иностранных инвестиций обеспечило Казахстану международное признание, стало одним из залогов внутриполитической стабильности, поскольку инвесторы были заинтересованы в защите существующих прав собственности и договоренностей, а также стабильности в стране.

Наряду с привлечением иностранных инвесторов с самого начала реформ Назарбаев направил большие усилия на формирование отечественного класса предпринимателей. Талантливые и предприимчивые люди со всей страны активно участвовали в процессах приватизации и управления экономикой.

Более того, в середине 1990-х Назарбаев привлекает на государственную службу целую плеяду молодых предпринимателей и менеджеров-технократов, прозванных в народе «младотюрками», доверив им высокие посты в правительстве.

Новое поколение, незашоренное прежними стереотипами, влило «свежую кровь» в жилы экономики и административного аппарата. На сегодня средний возраст государственного служащего в Казахстане составляет тридцать лет. При участии молодых предпринимателей были завершены в целом приватизационные процессы. В Казахстане появилась значительная прослойка представителей малого и среднего бизнеса, сформировался и свой класс крупных собственников. Последние, по замыслу Назарбаева, должны были взять на себя подъем отечественного производства, выступить в качестве внутренних инвесторов.

Однако, как показала практика, здесь он несколько переоценил степень «альтруизма» крупного бизнеса. По мере накопления ресурсов интересы крупного капитала и государства начали все дальше расходиться. Первые отчетливые признаки этого проявились на пороге мирового финансового кризиса 1997-1998 гг. Подхлестываемая стремлением к перераспределению стратегических ресурсов в свою пользу и выгодному вложению активов в более надежные источники на фоне надвигавшегося кризиса нарождавшаяся олигархия настойчиво требовала экспроприации собственности у зарубежных инвесторов. Это была прямая угроза национальным интересам. Всякий пересмотр контрактов больно бы ударил по авторитету государства как гаранта стабильности и вызвал бы отток инвестиций. Казахстану в этом случае угрожала опасность получить «черную метку» от международного бизнес-сообщества.

Стоит отметить, что одной из причин складывавшейся ситуации была также общая особенность всех постсоветских бизнес-групп — стремление к ликвидации изначальной «двойной нелегитимности» крупного бизнеса — и в глазах закона («теневой» характер), и сомнительность приватизационных сделок), и в глазах населения. Назарбаев, пытаясь не допустить негативное развитие событий, в 1997 году отправляет в отставку правительство «младотюрков» во главе с «отцом казахских олигархов» — премьером Кажегельдиным.

Начавшийся мировой финансовый кризис лишь усугубил возникшие противоречия, которые продолжали развиваться латентно. И к концу 2001 года недовольство новых капиталистов переросло сперва в схватку за раздел сфер влияния между самими представителями олигархических финансово-промышленных групп, а затем вылилось в открытое противостояние президентскому курсу. Сохранявшееся до сих пор равновесие системы власть-бизнес готово было рухнуть.

При этом истинные мотивы противостояния были скрыты за либеральной риторикой. Конфликт был перенесен из экономической в политическую плоскость: представители ряда мощных финансово-промышленных групп, созданных при участии «младотюрков», публично заявили о несогласии с «авторитарным» курсом Назарбаева, по их мнению, мешающим дальнейшей демократизации общества. По существу, была предпринята попытка шантажировать власть, апеллируя к поддержке международного сообщества, а после ее неудачи раздались прямые призывы к трансформации системы и смещению руководства страны. Вновь, как и десять лет назад, возникла реальная угроза свертывания реформ. На этот раз удар был нанесен справа.

Назарбаев болезненно воспринял «бунт олигархов», поскольку сам когда-то «за руку» привел многих из них в бизнес и систему государственного управления. Объективные закономерности развития крупного капитала оказались сильнее субъективных привязанностей.

Президент достаточно жестко пресек выступление политизировавшихся олигархических групп и быстро снял начинавшееся напряжение в обществе. Тем не менее, проявив известную твердость в отношении самого выступления «младотюрков», угрожавшего дестабилизацией ситуации в стране, он достаточно мягко повел себя в отношении конкретных людей. Большинство из них продолжило работу на высоких государственных постах либо преуспело в занятиях бизнесом. В этом проявился один из главных принципов Назарбаева: личные обиды не должны отражаться на государственной жизни.

Ни на йоту не усомнившись в правильности своей ставки на молодых, Назарбаев как прагматик извлек для себя важные выводы из этого урока. Он убедился, что упор надо делать не на олигархический капитализм, душащий низовую инициативу и самодеятельность, а на «народный капитализм», то есть малый и средний бизнес.

Понимая, что последний не может возникнуть и успешно развиваться без сильной государственной власти, способной обеспечить равные возможности на рынке и уберечь его от произвола монополистов, он идет навстречу предпринимательству.

Во-первых, учитывая стремление бизнеса к легитимации, Назарбаев выступил с инициативой проведения амнистии теневых капиталов. Власти Казахстана дали возможность предпринимателям начать жизнь с «чистого листа». В экономику страны из «тени» было выведено более полумиллиарда долларов — в основном за счет средних предпринимателей. Естественно, под амнистию не подпадали средства, «полученные в результате коррупционных правонарушений и преступлений против общечеловеческих ценностей и государственных интересов».

Во-вторых, последовало облегчение налогового бремени. Одновременно с проведением амнистии капиталов НДС был снижен до 16% (а затем и до 15%), социальный налог — до 21%. Были приняты меры по снижению давления на предпринимателей со стороны государственных органов.

В-третьих, Назарбаев объявил о принятии мер по демонополизации крупных холдингов. Фактически речь шла о шагах по деолигархизации экономики. В частности, было предложено непрофильные функции мегахолдингов отдать в руки малого и среднего бизнеса, стимулируя тем самым конкурентную среду.

В-четвертых, была объявлена масштабная война коррупции. Тем самым, с одной стороны, создавались условия для свободного развития малого и среднего бизнеса, а с другой, устранялась питательная среда для роста могущества олигополий и сращения их с государственным аппаратом.

Надо заметить, что Казахстан — единственная из стран СНГ, принявшая закон о борьбе с коррупцией. Это обеспечило размах антикоррупционной борьбы: если раньше в поле зрения находились в основном случаи мздоимства на низовом уровне, то теперь началось расследование серьезнейших коррупционных преступлений, совершенных высокопоставленными чиновниками.

Правоохранительными органами были разоблачены и осуждены судом за коррупционные преступления к различным срокам лишения свободы бывший премьер-министр А. Кажегельдин, бывший министр М. Аблязов, аким (губернатор) области Г. Жакиянов. Причем последний считался любимцем президента, был близок к его семье.

Несмотря на огромное давление, которое испытал в этот период Назарбаев со стороны внутренней оппозиции и ее сторонников в некоторых международных организациях, он не поддался ему и продолжил решительную борьбу с казнокрадством. В 2005 году им был подписан новый указ президента, который еще более ужесточил антикоррупционные механизмы.

Результаты этой борьбы уже приносят свои плоды. Все более прозрачными становятся международные контракты, особенно в сфере недропользования, крупные чиновники не рискуют участвовать в сомнительных операциях. В итоге сегодня ни один иностранный инвестор не может пожаловаться на то, что в Казахстане процветает коррупция. Назарбаев утверждает: «У нас не хуже, чем в других странах борются с этим злом. Коррупция есть везде, но в Казахстане она намного меньше, чем, например, в других странах СНГ». Правда, искоренить «бытовую коррупцию», успевшую пустить глубокие корни, оказалось гораздо сложнее.

Преодолев последствия мирового экономического кризиса и восстановив равновесие в среде элиты после попытки олигархического переворота, Назарбаев вплотную приступает к завершению основного блока реформ.

Кардинальной модернизации требовала социальная сфера — здравоохранение, образование, культура, жилищно-коммунальное хозяйство, пенсионная система. Поскольку реформы в этой области напрямую затрагивали интересы людей, то они вызвали наибольшее недовольство со стороны населения. Тем не менее законы рынка требовали этого. Поэтому к концу 90-х годов правительство начинает болезненные, но необходимые преобразования. Была осуществлена монетизация льгот, пенсионная реформа, реформа ЖКХ, образования, здравоохранения.

В то время, как у большинства соседей к этим реформам лишь приступают либо отказались от них, отложив на неопределенный срок из-за опасений социального недовольства, в Казахстане их отличала решительность и быстрота. Несмотря на трудности, Назарбаев сумел успешно реализовать весь блок социальных реформ и обеспечить кардинальное улучшение ситуации в этой сфере.

Последней точкой, позволившей говорить о завершении системных модернизационных реформ, стала земельная реформа — одна из самых фундаментальных в истории независимого Казахстана. В стране была введена частная собственность на землю. Нурсултан Назарбаев считает земельную реформу революционной, поскольку в своей истории казахи никогда не имели такого института. По значимости и масштабности он сравнивает ее с приватизацией.

В первую очередь частная собственность была распространена на земли сельскохозяйственного назначения. Казахстанский лидер всегда рассматривал развитие села, где трудится и живет более 40% населения страны, как один из ключевых приоритетов. Он заявлял: «Не подняв село, мы не сможем поднять страну». Но подъем отсталого и неэффективного сельского хозяйства был, пожалуй, одной из самых сложных экономических задач. Несмотря на ежегодные финансовые вливания, ситуация обострялась год от года.

Требовались инвестиции. Земля нуждалась в хозяине. «Именно для привлечения инвестиций в сельское хозяйство и вводится частная собственность на землю, — заявил глава Казахстана. — Мы создадим рачительного хозяина земли, который будет заботиться о том, чтобы передать ее своим детям».

Однако, несмотря на очевидные плюсы реформы, вокруг земельного вопроса разгорелись нешуточные споры. Сказывался традиционный менталитет, не признававший за землей иного хозяина, кроме государства. Поэтому обсуждение проекта земельного кодекса в 2003 году стало причиной острого противостояния между правительством и парламентом. В результате бурной полемики мажилис (нижняя палата парламента) фактически выразил недоверие правительству. Кодекс был принят, но только ценой отставки кабинета министров во главе с премьером И. Тасмагамбетовым.

Село получило мощный импульс для самостоятельного развития. По специальной программе возрождения села за три года в аграрный сектор было вложено 150 млрд тенге. Казахстан из страны-импортера зерна превратился в его экспортера. Экспорт зерна составляет теперь 4-5 млн тонн ежегодно, и Казахстан в ближайшей перспективе планирует войти в первую пятерку мировых экспортеров зерна.

С введением частной собственности на землю Казахстан встал в ряд государств с устоявшейся рыночной системой. Период транзита в экономике был завершен.

Одним из важнейших условий успеха казахстанской модели реформ стал долговременный стратегический подход к решению задач по развитию страны. Уже в 1997 году в своем Послании народу Казахстана Назарбаев предложил стратегические приоритеты развития страны до 2030 года. Тогда многие отнеслись к Посланию настороженно, усмотрев в этой дате некий подвох — не слишком ли далеко заглядывает президент? Между тем ответ содержался в самом тексте президентской стратегии: «Думаю, у каждого из нас созрело глубокое понимание того, что жить только сегодняшним днем, в непрестанном решении текущих задач уже нельзя (...)

Правильно определив наши приоритетные цели, выбрав соответствующие стратегии, проявив волю и терпение при движении по этому пути, мы обезопасим себя от зигзагообразных шараханий, непроизводительной растраты энергии, времени и ресурсов. (...) Трудные условия, в которых мы находимся сегодня, не должны лишать нас энергии и надежды. Ясное понимание наших перспектив, честное разъяснение трудностей и опасностей на нашем пути помогут мобилизовать всех граждан на решение этой общей задачи».

Стратегия развития Казахстана до 2030 года, разработанная под личным руководством Назарбаева, была результатом синтеза опыта многих стран, добившихся успеха. Страна получила ориентиры на будущее. Разработанная восемь лет назад, Стратегия работает и сейчас: все среднесрочные планы развития разрабатываются на ее основе.

В итоге по темпам экономического роста, по качеству жизни и реальной отдаче от структурных реформ Казахстан далеко опередил своих недавних соратников по союзному государству. Включая не только тех, с которыми имел равные исходные данные, но и тех, от которых когда-то заведомо отставал.

В последних своих выступлениях Назарбаев подчеркивает, что наступает качественно новый, более сложный этап развития Казахстана. Он связан прежде всего с подготовкой страны к глобальной конкуренции накануне вступления в ВТО. Им выдвинут лозунг: «Стать страной, конкурентоспособной в глобальном мире».

Показательно, что новый этап начат с масштабного улучшения социального положения населения, о котором Назарбаев заявил в своем программном Послании народу Казахстана в феврале 2005 года. Дело не в изменении системы координат — Назарбаев по-прежнему не приемлет ни левой риторики, ни популистских заявлений. Но он понимает, что конкурентоспособность государства напрямую зависит от инвестиций в человеческий капитал.

Путь к дальнейшему прогрессу по его мнению лежит через улучшение жизненного уровня всех слоев населения, качество и доступность образования и здравоохранения. В настоящее время Казахстан лидирует в объеме средней зарплаты, пенсий, социальных пособий, оставив далеко позади своих соседей по СНГ. По классификации Всемирного банка Казахстан отнесен к группе стран с доходами выше среднего уровня.

ВВП на душу населения страны только за последние семь лет увеличился в три раза — с $1130 в 1999 году до $3400 в 2005. Президент Назарбаев заявил, что в следующие семь лет этот показатель возрастет вдвое — до $9000.

Всю страну охватила программа жилищного строительства. Назарбаев считает стройиндустрию одним из локомотивов развития Казахстана: «Если США сделали свою экономику автомобилями, то для нас это жилищное строительство, которое потянет за собой все отрасли экономики».

Еще в 2001 году Казахстан первым из стран СНГ получил статус страны с рыночной экономикой. Частная собственность и свобода предпринимательства стали основополагающими принципами стратегии развития национальной экономики: до 80% ВВП создается в частном секторе.

В Казахстане сформирована самая эффективная в СНГ финансовая система. Тем самым создана сеть внутренних инвесторов для развития национальной экономики. Одной из ключевых задач, поставленных Назарбаевым, является уход от сырьевой зависимости в сторону диверсификации приоритетных направлений экономики, в первую очередь обрабатывающих отраслей промышленности и развития наукоемких производств.

Особенно перспективной в этом отношении является амбициозная программа индустриально-инновационного развития страны. Ее реализация должна увеличить объем ВВП к 2015 году в 3,5 раза. Программа предполагает создание предприятий, выпускающих конкурентоспособную продукцию на основе новых технологий. Она уже начала осуществляться. Согласно программе только к концу 2005 года будет введено в действие более 100 новых объектов.

Не довольствуясь ролью арендодателя крупнейшего космодрома «Байконур», Казахстан приступил к реализации собственной космической программы. Совместно с российскими конструкторами к запуску на орбиту готовится первый казахстанский космический спутник, началось строительство отечественного ракетно-космического комплекса «Байтерек».

Все это приметы новой несырьевой экономики, создаваемой президентом страны. Они уже сейчас позволяют успешно лечить т. н. «голландскую болезнь» и оберегают экономику от перегрева «легкими» нефтяными деньгами.

Назарбаев поставил задачу войти за десять лет в число 50 самых развитых стран мира. Зная цену президентскому слову, казахстанцы верят, что он выполнит то, о чем говорит.

Казахстан может себе это позволить: среднегодовые темпы экономического роста, которые держатся здесь на уровне 9-10%, выдвигают эту центральноазиатскую страну наряду с Китаем в пятерку наиболее динамично развивающихся экономик мира. Казахстан обеспечивает две трети совокупного дохода всей Центральной Азии, представляя только четверть ее общего населения.

За годы реформ здесь изменилось все. Казахстанским обществом был пройден гигантский путь от планово-распределительной экономики к рыночной, достигнуты позитивные социально-экономические результаты.

Не менее значительные изменения произошли в политической сфере. В результате реформ в Казахстане созданы ключевые институты демократии и гражданского общества. Действует современная система государственного управления, основанная на демократическом принципе разделения властей. Работают институты гражданского общества: политические партии, НПО, независимые СМИ. В обществе утверждается демократический тип политической культуры.

Несмотря на громадные трудности и многочисленные наслоения реформ, которые неизбежны в переходный период, модернизационный проект Назарбаева изменил природу общества и душу народа. Тройной транзит в будущее состоялся.

Казахстан — один из лидеров режима нераспространения ядерного оружия, с самого начала своего суверенитета на деле показавший всем пример бескорыстного отказа от силовых методов обеспечения национальной безопасности, продолжает свою миссию по консолидации мира на принципах толерантности, разумности и согласия. Это не амбиции маленькой страны, пытающейся играть в большие игры — это позиция государства, на своем примере доказавшего, что можно мирно жить, отбросив призраки прошлого и сохраняя достоинство.

...За последние годы динамично развивающийся Казахстан стал ареной столкновения интересов ведущих мировых игроков — России, Евросоюза, Китая, США и исламского мира. При этом он рассматривается уже не как провинциальное государство, балансирующее между мировыми «центрами силы». Современный Казахстан — не ставка во внешнеполитической игре, он становится государством, влияющим на глобальные сюжеты геополитики.

Казахстан сегодня — это ключевое и фундаментальное звено великого межцивилизационного пояса, проходящего через всю Евразию, от которого во многом зависит, останется ли этот пояс тем, чем он был в веках — «внутренним коридором» континента. В казахстанских степях решается вопрос: будет ли Центральная Азия зоной, разделяющей или связывающей мировые цивилизации.

Так было суждено, что Казахстан — сердце Великой степи, почти двести лет мечтавший о независимости, обрел ее только на рубеже второго тысячелетия. История казахов помнит своих героев и правителей. Керей и Жанибек объединили казахов на небольшой еще территории и создали их первое ханство, Касым-хан возвысил его, Аз-Тауке прославил как мудрый законодатель, а Абылай стал духовным знаменем и надеждой на возрождение.

Нурсултану Назарбаеву было предназначено сделать для своего народа все то, что совершил каждый из его предшественников в отдельности.

Самая большая удача для народа и государства — обрести успешного лидера, который в самые трудные времена может повести за собой, заражая всех своей верой в победу. В самых сложных начинаниях и решениях ему помогала вера в собственные силы и твердая воля. Он был человеком, который, как принято говорить, сделал себя сам.

В чем секрет успеха Нурсултана Назарбаева? Почему именно Казахстан из всех стартовавших вместе с ним новых государств вырвался вперед?